Живой Журнал Нины Горлановой - май- 4 декабря 2013

— Нина, а помнишь, здесь половичок лежал, а? А из чего он был сплетен, ты помнишь? — И тут мама начинает утирать слезу (а раньше этого не было, слишком сильно она любит меня, честное слово).

...

Д

авно он мечтал поставить здесь памятник Мандельштаму! Я молю как жалости и милости… В Чердыни Осип Эмильевич был в ссылке за стихи о Сталине, выпрыгнул из окна больницы… Памятник об этом миге полета – края пиджака сзади развеваются, как крылья!

Достоевского вот отказались к юбилею поставить в Перми… деревянный серый высохший Федор Михайлович, проездом миновавший Пермь… так и остался в мастерской Ведунова. На каторгу по дикому морозу ехал мимо – по письмам, счастлив был безмерно… жив остался!

Ведунов сам отсидел за диссиденстство… Во время перестройки это – скажем так - учитывали, все-таки брали его работы… а потом даже картины и те министр культуры выкинул из кабинета:

- Твои красные картины выселили меня!

Так и сказал!

В общем, снова: мы живем, под собою не чуя страны…

Погибший на каторге Осип Эмильич, выживший Федор Михайлович…

- Ах если б еще знать, добра ли она… Настасья Филлиповна! Ах, тритон тебя за ногу – мать-и-мачеху растоптал нечаянно!

А Ведунов этого не любил.

- И кровь зеленую растений… не проливал, - запел он.

Недавно позвонили ему: предложили размещалово за деньги! Памятник жертвам репрессий поставить в лагерном бараке. В том, где Ведунов сидел. И отсидев, должен заплатить за то, что свой памятник там установит! Он тогда мысленно пробежал пять километров и успокоился.

… Наконец удалось ему взгромоздиться на берегу, на отвесном краешке - пара эскизов – это больше, чем ноль! Надо жить, моцартея… А лица здесь какие! Вот прошел тигр… и тут же брюнетка со своим вневременным лицом! Из нее можно и графиню сделать, и купчиху - шаль в розочках накинь, и будет тетя Мотя! Хорошо! Как хороши люди!

«Тигр» вдруг стал ему говорить:

- Мы должны поехать и проверить водоохранные зоны! Очень давно мы не проверяли водоохранные зоны!

Сели в моторку и поплыли. Скорее всего сбежали с работы на пикник. А ему как приезжему сочли нужным что-то объяснить. Вдруг он ревизор или другой какой чиновник! Ну а с этюдником стоит – для маскировки…

Тут бабушка пришла звать козу. Козу по имени Девка!

- Девка! Девка!

Как хорошо!

У Девкиной хозяйки средневековое выражение лица: то аскетическое, то сладострастное…

Вот прошла молодая мама. А ребенок такой толстый, словно выпал из рук Мадонны Возрождения. И в руках у него синие цветочки, мышиный лук. Сама Мадонна по мобильнику разговаривает. Быстро он набросал ее лицо. Получилось, что она с Богом по мобильнику разговаривает…

На днях во сне Ведунов видел двух блондинок из своей юности и во сне же думал: написать этих девушек в виде двух сиреней.

На багровом тревожном закате он побежал в гостиницу. Его встретил кот без уха – кошачий Ван Гог.

- Наш кот не любит кактусы, выбрасывает их из горшков… все остальные цветы не трогает, - сказал старик-дежурный (непревзойденной красоты лицо – мощная морщина идет сверху вниз по правой щеке – как трещина на дереве).

- Да он славянофил, ваш кот, - захохотал Ведунов.

Ему семьдесят, недавно сделал шунтирование, но больше шестидесяти не дают. Налив стакан сока, Ведунов долго стоял у окна, очки держал в руке, они плюсовые. И бумага задымилась. Он все же начал набрасывать портрет дежурного (вылитый Астафьев!), но вдруг боль в спине сковала все. Потрогал рукой – там этот… этот аспид! Ну, в переносном смысле – змеи здесь не живут. Клещ одним словом!

Позвонил в больницу.

- А вы идти можете?

- Я не только могу идти, я бегаю!

А сам трубку положил и вдруг понял, что встать не может! Снова позвонил – прислали за ним мотоцикл с коляской.

Мотоциклист: у него два лица на лице. Глаза хитрые, а улыбка детская. Рома (да, Ведунова звали Роман) ему:

- Потом можно ли встретиться? Я бы набросал ваш портрет… я приехал делать памятник Мандельштаму.

- Пока лечитесь, там посмотрим! Если туристы будут покупать - я могу продавать из гипса мандельштампов, для начала десятка полтора.

А про себя думал: с этим брюсуилисом делиться придется.

Год назад Рома приезжал сюда с журналистом Гранитовым – они опрашивали чердынцев – имя Мандельштама те слышали, но одни уверяли, что это знаменитый врач, другие – знаменитый путешественник …

Сонная красавица в медсанчасти:

- Меня в Пермь зовут, предлагают место писателя.

- Кого?

- Ну, терапевта. Терапевтов у нас зовут писателями. Пульс считали?

- Сейчас, - стал пульс считать.

- Вы в командировку?

- Памятник хочу поставить – Мандельштаму.

- А он как раз вот из этой комнаты выпрыгнул!

- Это что – намек?

Стали вводить гаммоглобулин. Рома посмотрел: на ампуле срок годности… закончился в апреле!

- Я позвоню начальнику райздрава!

А тот:

- У меня есть еще одна ампула, я ее посылаю. Но такая же – срок годности закончился.

Ввели две. Сыграли в русскую рулетку.