Живой Журнал. Публикации 2001-2006

И шелестел на столе роман французско-русского писателя, а я вспоминал замечательную историю одного знаменитого сказочного персонажа, что «любил думать, что был в очень большой опасности во время этого ужасного потопа, но единственная опасность угрожала ему только в последние полчаса его заключения, когда Сова уселась на ветку и, чтобы его морально поддержать, стала рассказывать ему длиннейшую историю про свою Тётку, которая однажды по ошибке снесла гусиное яйцо, и история эта тянулась и тянулась (совсем как эта фраза), пока Пятачок, который слушал Сову, высунувшись в окно, потеряв надежду на спасение, начал засыпать и, естественно, стал помаленьку вываливаться из окна; но, по счастью, в тот момент, когда он держался только одними копытцами задних ног, Сова громко вскрикнула, изображая ужас своей Тётки и её голос, когда она (Тётка) обнаружила, что яйцо было действительно гусиное, и Пятачок проснулся — и как раз успел юркнуть обратно в окно и сказать: „Ах как интересно! Да что вы говорите!“ — словом, вы можете представить себе его радость, когда он увидел славный Корабль „Мудрость Пуха“ (Капитан — К. Робин, 1-й помощник — В. Пух), который плыл ему на выручку, а К. Робин и В, Пух, в свою оче…

Ну, эта история здесь, по сути дела, кончается, а я так устал от этой последней фразы, что тоже не прочь бы кончить, но никак нельзя не рассказать о том, что было позже».

Меж тем, герой репинского романа был адвокат, и призрак юриспруденции витал над столом вместе с табачным дымом, потому что я отчасти был юристом, и как Джекил с Хайдом занимался по утрам одним, днём другим, а вечером беседовал с этими никчемными и бессмысленными заговорщиками.

Поэтому, хрен вам заговоров, думал я фразой из старого анекдота, хрен вам стульчиков для собрания и хрен вам пионеров для хора. Не будет вам ничего, а наябедничаю на вас на всех международному читателю, и будет вам стыдно.

Снова ух.

11 марта 2003

История про наше прошлое

Дорогая редакция!

Зная о вашей замечательной деятельности, посвящённой заполнению белых пятен истории бригады Кульгутина (по другим источникам — бригады им. Кульгутина), не мог не написать вам.

Сосед мой, любезный моему сердцу человек, назовём его для простоты Епельдифор Сергеевич, много повидал в жизни. Зайдя ко мне по нетрезвому делу вместе с моим другом О!Рудаковым, услышал он твою (вот я и перешел на непростительное «ты», вот досадное амикошонство!) передачу.

— Ох! — закричал Епельдифор Сергеевич.

— Ах! — закричал он, разрывая на груди рубаху.

— Знаешь ли ты, — закричал он мне. — Что я, являясь внутри себя по содержанию воином-интернационалистом, имел отношение к бригаде подрывников имени Кульгутина!? Ах!..

И он рассказал мне следующую историю. Проходя службу в Вооружённых Силах СССР, Епельдифор Сергеевич обучался подрывному делу в особом подразделении сапёрных войск. Летом 1962 года оно было переброшено на Кубу. В связи с обострением международной напряжённости перед группой было поставлено задание: в случае начала военного конфликта взорвать американскую военную базу в Гуантанамо.

После месяца специальной подготовки в провинции Камагуэй особое подразделение слилось с прибывшей на Кубу бригадой им. Кульгутина. К октябрю месяцу 1962 года положение стало критическим.

Несмотря на успокаивающие письма Н. С. Хрущёва, на месте было принято решение о взрыве базы Гуантанамо.

Руководитель группы, бригадир бригады им. Кульгутина Сафронов принял решение о закидании бухты Гуантанамо шапками, оснащёнными термодинамическими взрывателями. Расчёт был на то, что в отличие от местных жителей, американцы, падкие на сувениры, наденут наши шапки на головы и, в результате действия термодинамических взрывателей будут уничтожены.

План был разработан блестяще, и, помимо основной своей задачи обеспечивал безопасность более чем 50.000 жителей Гуантанамо. 27 октября группа приступила к его выполнению.

По халатности прапорщика Дружевского, часть шапок была перегрета на солнце и взорвалась. Несмотря на это, бригада подрывников привела в боевое положение остальные шапки и заняла места в метательной цепи.

К сожалению, ожидая команды на метание, один из членов бригады им. Кульгутина, Виталий Неделько задумался и, находясь в задумчивости, надел на себя шапку, приготовленную для метания. Разумеется, Виталий Неделько тут же взорвался.

Взрыв был принят за сигнал, и метание началось. Из-за сбивчивых приказов — то прекратить метание, то продолжать его, часть шапок была кинута в противоположную сторону.

Епельдифор же Сергеевич, мой любезный сосед внезапно увидел неподалёку свою знакомую, кубинскую девушку Марию Альягос, с которой познакомился накануне в г. Гуантанамо. Девушка из Гуантанамо (говоря проще — гуантанамера) зазывно улыбалась тогда совсем ещё юному Епельдифору Сергеевичу из кустов, в которых находилась. Епельдифор Сергеевич от радости подкинул шапку, находившуюся у него в руках, высоко в воздух.