Живой Журнал. Публикации 2001-2006

Суть в том, что при современном росте населения количество существующих книг неосмысленно велико. Велико неосмыслимо. А ведь человек античности мог прочитать все книги, которые существовали на свете (если исключить экзотичных китайцев), ну и за исключением долговых расписок соседних полисов. В Средние века существовал универсальный язык и прочие сдерживающие обстоятельства. В эпоху Возрождения фронтальное чтение стало занятием уже почти невозможным.

Собственно, мне кажется, что Рубиконом в этом смысле было именно Возрождение, возникновение множества текстов на национальных языках, и проч., и проч.

Но и тогда теоретически можно было прочитать книги хотя бы по своей специальности.

К концу XX века стало невозможно прочитать всё уже по своей специальности.

Мы читаем только произвольно сделанную выборку.

20 июня 2003

История про чужую весеннюю дачу

Я ехал долго — и всё среди каких-то пыльных полей. Март наваливался на Подмосковье безжалостным солнцем, казалось, на окрестности вылили с неба целый ушат радиации.

Вдоль дороги стояли кирпичные кубические дома в три этажа. Было такое впечатление, что по окрестностям пробежал великан и рассыпал повсюду свои красные кубики.

Если присмотреться, то можно было понять — на какой стадии оборвался жизненный путь хозяина. Этот успел подвести дом под крышу, а этот только вырыл яму, и тут же его взорвали в "Мерседесе". Вот поросший лопухами фундамент застреленного бандита, а вот чёрные провалы вместо окон — хозяин бежал в Гондурас.

Я размышлял о новой формации привидений, — учитывая, сколько тел закатано в бетонные фундаменты этих домов. Тем более, что покупать дом убитого у коллег всегда было плохой приметой.

Но тут я приехал на вполне достроенную дачу моих друзей. Все окрестности были уже уставлены автомобилями, похожими на гигантские обмылки. Мы приехали справлять день рождения Аннушки.

Вовсю трещал огонь в гигантском мангале, протяжно, как раненая птица, пела какая-то французская певица — она жила в маленькой коробочке под приборной доской. Вообще, все машины стояли с открытыми дверцами, так что француженка просто оказалась первой, кого я услышал.

Я поцеловался с именинницей, вручил ей коробку, похожую на торт, обнялся с двумя известными людьми и одним неизвестным и уселся в уголке.

Стол уходил куда-то за горизонт. Я убедился, что и другого конца не видно.

День рождения напоминал Британскую империю — за этим столом никогда не заходило солнце.

Ко мне тут же наклонился неизвестный человек, с которым я обнимался.

— Тебе рабочие не нужны, а? — спросил он сноровисто, и не дожидаясь ответа, забормотал: — Я ведь сразу за ними на рынок подъезжаю и беру пучка два.

"Пучка два", — повторил он несколько раз прислушиваясь к себе и вспоминая. Я легко представил себе, как продавцы увязывают нескольких молдаван и украинцев в пучки и пакуют в "Газель", что трогается вслед за джипом покупателя.

Аннушка ходила где-то далеко, как луна по краю неба.

Она была нашей Лилей Брик, Мэрилин Монро нашего городка. Все мы побывали в ней, вернее, она благосклонно принимала нас в себе, но в каждом случае это был приход в гости, а не обустройство на новом месте жительства.

Каждый помнил её грудь и плечи, запах кожи, капельки пота — но дальше жизнь не продолжалась. Дальше падал нож фотографического резака, что пользовали любители квартирной и проявки и печати в советские времена.

Фотографии, на которых мы сидим за столами, и равноправными участниками которых стали горные пики бутылок и долины салатов — вот что осталось.

Муж-красавец тоже наличествовал — такой муж, который был положен Аннушке. Вот он, проходя мимо, хлопнул меня по плечу. Мы улыбнулись друг другу, вместе с заботой стирая с лица прошлое.

Аннушка сидела в кресле-качалке рядом с крыльцом. Муж подошёл к ней и укрыл её ноги пледом. Солнце приобрело красный вечерний оттенок — и стало слепить мне глаза.

Именинница раскачивалась, глядя на пирующих.

И тут я понял, что все гости были повязаны друг с другом одной леской, неснимаемый остаток этого прошлого повязал всех — и в странных сочетаниях, о которых я даже и не пытался догадываться. Что и моя светская соседка в чёрном платье была в общем кадастре — я не сомневался.

И мигни Аннушка, пошевели пальцем, свистни — стронется весь стол, полетят наземь тарелки, поползёт весь гостевой люд на коленях к её креслу. Поползёт, кланяясь и бормоча, будто сирый и убогий народ, призывающий Государя на царство.

Охнул я и облился водкой.

И, бормоча чуть слышно:

— Два пучка, два пучка… Да, — тут же налил снова.

20 июня 2003

История про деловые письма

О! Мне пришло письмо от мистера Айко из Того. Ну, понятное дело, девять миллионов долларов, стопроцентная гарантия и пожелание хранить всё это в тайне (простите меня, простите). Но больше всего мне понравилось название. Вот какое "I NEED TRUST".

20 июня 2003

История про горькое Горьковское направление русской литературы