Живой Журнал. Публикации 2009

— А, это ещё один русский…

Но Лимонову и не снилось, что про меня сказали. Попрощавшись на Барбароссаплац, один эмигрант, думая, что я уже не слышу, и отвечая на чей-то неслышимый вопрос, произнес у меня за спиной:

— А-а, это один хуй…

Вот это здорово! И Лимонову на зависть. И всё верно.

Хуй.

Один.

Ни убавить было, ни прибавить.

Извините, если кого обидел.

02 декабря 2009

История из старых запасов: "Слово о том, как мне дали хуй"

Однажды я служил в газете. Мне позвонили с проходной и попросили выйти к курьеру. Курьер оказался довольно симпатичной девушкой.

Немного стесняясь, она произнесла:

— Вам хуй.

Я немного обиделся, потому как ничего хорошего от жизни не жду, но как-то обидно слышать правду из чужих уст.

— Ладно, — ответил я тем не менее. — Хуй, так хуй.

Но девушка поправились:

— Нет, простите, это не вам хуй, а начальству вашему. Потому что это книга про хуй с дарственной надписью. От исследователя этого дела по фамилии Плуцер-Сарно.

И вручила мне книжку в пакетике.

Я перевёл дух и понёс хуй с дарственной надписью начальству.

Извините, если кого обидел.

02 декабря 2009

История из старых запасов: "Слово о фамилии для романа"

Давным-давно, когда вода была мокрее, а сахар слаще, я носил при себе фляжку с коньяком. Это вовсе не было подражанием героям американских романов — просто отзвенел уже горбачёвский указ и все начали пить в разных местах. В этом было что-то от экстремального секса… то есть, нет, от поцелуев на людях. Все пили на выставках, отхлёбывали на заседаниях, и булькали на совещаниях.

Как-то я пошёл на какое-то мероприятие, имея при этом фляжку с коньяком. И встретил на этом мероприятии одного поэта.

Он цапнул мою фляжку птичьей лапкой и лишил меня алкоголя.

Потом, впрочем, пожал плечами, и сказал, в обмен подарит мне фамилию для романа. Фамилия должна была принадлежать чеченскому боевику и звучать как "Ушат Помоев".

Оказалось. Однако, что в тот вечер поэт успел подарить эту фамилию двум десяткам человек — уж и неизвестно, за какие коврижки.

Я пошёл в модное тогда кафе — не в первый и не в последний раз мне было чувствовать себя обманутым вкладчиком.

Но вот за столик ко мне подсел кто-то из той породы, чей общий вид память хранит, а деталей не держит. Человек развалился на стуле и начал:

— Постойте, вы же пишете? Ага? Вот если вы мне сейчас вашего коньяку отольёте, то я вам подарю чудесную фамилию для нового романа… Почти фамилия для чеченского боевика…. Рулон Обоев!..

Извините, если кого обидел.

03 декабря 2009

История из старых запасов: "Слово о хвостах"

Давным-давно, когда вода была мокрее, а сахар — слаще, я сидел в кафе Дома художника, где (точь-в-точь как сегодня) происходило большое и шумное мероприятие. В кафе сидел поэт, похожий на нахохленную птицу, красивая и возвышенная девушка и какие-то подельники поэта. Я пришёл туда с товарищем, и мы выглядели комичной парой, как Пат и Паташон, как Гржемилик и Вахмурка, как Тимошенко и Березин.

Слово за слово, разговор зашёл о пенисах.

— А правда ведь, — философски заметил поэт, похожий на нахохленную птицу, — правда, что "пенис" на латыни означает "хвост"? Вот вы, — обратился он к красивой девушке, — вы ведь античница, скажите!..

Девушка тут же преобразилась, и начала излагать академическую сущность вопроса.

— Да, да, и вот во многих европейских языках так же…

— И ведь в немецком schwanz — это ведь тоже хуй?! — сбился поэт, похожий на птицу, и уж больше в разговоре не швырялся всякими латинскими пенисами, а так и говорил просто — хуй да хуй.

— И во французском ведь тоже, — не унимался поэт, похожий на птицу. — И отчего же в русском опять всё не так!? Почему мы не пользуемся этим передовым опытом человечества?!

— Ну, — решил вступиться я, — почему же не пользуемся? Я вот очень даже пользуюсь.

— Да?! — завопил поэт, похожий на птицу. — Пользуетесь!? Это как!? "Он вошёл в комнату, дружелюбно помахивая хвостом"? Так, да?! Отвечайте!

Извините, если кого обидел.

03 декабря 2009

История из старых запасов: "Слово о контролёрах"

Один мой знакомец поехал без билета в поезде в черте иностранного города К.

Ну, думает, возьму билет прямо в вагоне. Действительно, встретился ему кондуктор с таким аппаратом, похожий на допотопный советский калькулятор. Товарищ мой ему заплатил, и приготовился выходить — уже пора была. Вышел, но слышит — ему из вагона кричат.

И мой знакомый испугался, да пошёл быстрее.