Живой Журнал. Публикации 2010

Тут главное не обожествлять свои знания — а то рецензент начинает глумиться над стилем — бац! — а это он прочитал Андрея Платонова, он просто Андрея Платонова раньше не читал, и стиль ему не привычен. Или хочет человек свою образованность показать, придерётся к ошибкам, скажем у Мандельшама (у него их, кстати, много), но в итоге Мандельштам останется сам собой, а рецензент — в неловком положении.

Я специально только мертвецов, между прочим, упоминаю.

— Часто ли вы врёте без необходимости на то? Если да, то с какой целью?

— Сейчас очень редко — нет мотива. Например, мне не нужно отпрашиваться с работы и тому подобное. Только надо понимать, что есть такой способ вранья, что и не враньё как бы, а недоговаривание. Манипуляция словами, когда человек вроде бы и не сказал ни слова лжи, но при этом у собеседника создалось абсолютно ложное представление о чём-то.

Другое дело — мне нравится идея розыгрышей. Настоящих, а не туповатых, как приказ об увольнении Кукушкинда. То есть, мистификации и розыгрыши, подобные истории с Черубиной де Габриак. Ну, на худой конец, истории с тестом "Виконт".

— Вы по одному из своих образований — экономист. Почему Вас не видно в Минфине, ИНСОРе, Давосе и т. д.?

— Не звали-с.

— В рассказах Вы более ироничный, здесь — менее. Зачем Вы копируете вопросы-ответы в ЖЖ?

— Чтобы не потерялось.

— Думаете, Живой Журнал более надёжен, чем formspring, а в Вашем копипэйсте нет ни грамма саморекламы?

— Он не сколько более надёжен, сколько более удобен — здесь, в formspring, например, нельзя поставить гиперссылку, использовать разные шрифты, etc.

Ну и конечно, в Живом Журнале у меня лучше отработано сохранение.

А вот со взвешиванием саморекламы есть известные трудности — в тот момент, когда любой из нас открывает рот в троллейбусе или заносит пальцы над клавиатурой, так вот, во всех этих случаях особо чуткие весы найдут в таком акте коммуникации какую-то долю саморекламы. Любой разговор с публикой может быть подвёрстан под эту статью, и даже анонимное высказывание, даже такой анонимный вопрос как ваш, будучи взвешен на таких весах, обнаружит примесь саморекламы.

И это правильно.

— Вы уже довольно взрослый человек. Есть ли у Вас семья или дети? Или по-настоящему творческая жизнь противоречит семейной?

— Ничто ничему не противоречит. И творчеством можно так же прикрываться от просьб домашних помыть посуду, как служением экзотическим культам или тривиальным эгоизмом.

Это я как человек, у которого много семей было.

Тут главное, правильный счёт. Я очень хорошо представляю себе эти беседы — для начала я говорю:

— Предположим, что я стал бы носить своих детей с собой в кармане, сколько бы мне понадобилось для этого карманов?

— Шестнадцать, — скажут мне.

— Семнадцать, кажется… Да, да, — скажу я, — и ещё один для носового платка, — итого восемнадцать. Восемнадцать карманов в одном костюме! Я бы просто запутался!

Тут все замолчат станут думать про карманы.

После длинной паузы кто-нибудь скажет, ужасно наморщив лоб:

— По-моему, их пятнадцать.

— Чего, чего? — спрошу я.

— Пятнадцать.

— Пятнадцать чего?

— Твоих детей.

— А что с ними случилось?

Мой собеседник потрёт нос и скажет, что ему казалось, что я говорил о своих детях.

— Разве? — небрежно брошу я.

Извините, если кого обидел.

12 марта 2010

История про окружающий мир

Пришёл марток — надевай двое порток!

Извините, если кого обидел.

13 марта 2010

История про ответы на вопросы (XVI)

Запишу-ка я сюда, чтобы не пропало http://www.formspring.me/berezin

— А можно про эренбурговские трубки поподробнее? А ещё что-нибудь у Ильи Григорьевича?

— С трубками отдельный разговор. А так-то "Люди, годы, жизнь" побивают всё.

Но ещё я до сих пор удивлён военной публицистикой Эренбурга. Сейчас читать военные статьи Эренбурга тяжело на трезвую голову — они действуют абсолютно химически, минуя рациональное начало. Когда поросли окопы травой, и позабыто — не забыто, да не время вспоминать, можно увидеть в них механизм пропаганды, натяжки и стыки, додуманное и придуманное. Но только это всё равно действует не как та дурная водка, напившись которой дерётся шпана в подворотнях, а та, глотнув которой лезет солдат по грязи на врага, без особой надежды выжить. И вот ещё — я бы назвал одно стихотворение 1958 года, что я очень люблю (и песню известно кого на эти стихи):