Живой Журнал. Публикации 2010

— И в каком возрасте вы окончательно поняли, что ваше призвание — писать?

— Ох. Я и сейчас окончательно этого не понял. Я довольно долго преподавал в школе, в колледже, а потом в институтах и университете. Я бы и сейчас не отказался от этого занятия. Или бы вёл какую-нибудь передачу на радио, а сочинял бы в свободное время. Но этот рынок труда забит. А так-то что, надо будет, и полы мыть буду.

— Я вот случайно на вас наткнулась, а кто вы такой, расскажите мирозданию, и мне тоже.

— Я всё тот же, дорогое мироздание: двуногое существо без перьев.

— Сколько вам было лет, когда вы впервые полюбили?

— "Полюбили" это слово довольно сильное. Серьёзное такое слово… Была такая книжка, случайным образом попавшая в мою жизнь. Я вынул её из кучи других книг, предназначенных в макулатуру. Эти книги были списаны из университетской библиотеки, и, собственно, она и называлась: "В. Г. Архангельский и В. А. Кондратьев. Студенту об организации труда и быта".

В этой книжке, которая может быть предоставлена любому желающему студенту для сверки своего быта и труда с образцом, было много чего интересного. Был там и фантастический распорядок жизни, и расписанные по таблицам калории, и комната общежития с крахмальной скатертью и ребристым графином.

Там был распорядок угрюмой жизни страны с запоздалым сексуальным развитием. Однако была там, нет, не глава, а абзац, про то, что называется это. Самое главное, что в этой книге на странице девяносто пятой значилось: "Можно считать, что лучшим периодом для начала половой жизни является время окончания вуза".

А вот не ха-ха-ха, а я так и сделал.

— Если бы к вам пришёл некто всемогущий и сказал, что три вещи для вас или для общества, которые вы озвучите, будут реализованы — какие?

— Знаете, есть такое расхожее выражение, которое кому только не приписывают: "Бойтесь своих желаний, потому что они исполняются буквально". Попросишь, чтобы люди не убивали и не мучили друг друга, так они обратятся в мычащую скотину. Стоят в полях, мычат… Ужас.

Поэтому мир устроен очень гармонично, и чаще всего всё происходит так, как описано в одной великой басне: "Один человек небольшого роста сказал: "Я согласен на все, только бы быть капельку повыше". Только он это сказал, как смотрит — перед ним волшебница. А человек небольшого роста стоит и от страха ничего сказать не может. "Ну?" — говорит волшебница. А человек небольшого роста стоит и молчит. Волшебница исчезла. Тут человек небольшого роста начал плакать и кусать себе ногти. Сначала на руках ногти сгрыз, а потом на ногах. Читатель, вдумайся в эту басню, и тебе станет не по себе".

— Вы слушаете классическую музыку? В консерватории, или в записях концертов?

— Слушаю, да. Но в консерватории лет пятнадцать назад был — только в записях. В консерватории я всё время чувствовал себя неуютно — стулья скрипели, я был мальчик и всё время боялся кашлять, потел в крахмальной рубашке… А за это время сменились носители — я ведь застал все мучения с винилом, опрыскивание его какими-то составами, чтобы пыль не садилась, бархотки, проигрыватель "Аккорд", в общем, при мне совершилась революция доступности. Но музыка — ужасно сложно явление: некоторые вещи я знаю хорошо, а сделаю шаг в сторону от того, что знаю, так выхожу совершенным невеждой. Поэтому я не знаток симфонической музыки вообще, а такой странный потребитель.

— Есть такие-фурики. Ассоциируют себя с разными животными. Если бы вы вдруг увлеклись подобным, с каким зверюшкой сравните себя?

— Про фурики я что-то ничего не знаю. Слышал, что это такие баночки у наркоманов, а ещё были такие фонфурики — люди, пьющие одеколон. Поэтому увлекаться подобным остерегусь, а вот с животными себя сравнивал — да всё выходили звери прожорливые и сонливые.

— А я именно о чрезмерной терпимости. Не порываю, но ведь лгу при этом?..

— Тут есть индивидуальная грань, очень существенная. Нет ничего ужаснее, чем моралист, который получил в свои руки маленькую, но власть. например, человек может из соображений Высшей Правды каждое утро сообщать своей жене, что у неё ноги кривые. Допустим, что это будет правдой, и, более того, с каждым новым утром ситуация не изменится.