Живой Журнал. Публикации 2015

— Бездарный старик! Неталантливый сумасшедший! Еще один великий слепой выискался — Паниковский! Гомер, Мильтон и Паниковский! Теплая компания!

Илья Ильф и Евгений Петров «Золотой телёнок»

Я наблюдаю очень интересный феномен. По кабельному телевидению я смотрю среди прочего биографический канал.

Ну, натурально, там двадцать четыре часа в сутки в ротации показывают истории чужих жизней.

И вот среди историй учёных и изобретателей, художников и кровожадных тиранов, мне рассказывают о жизни современников.

Чаще всего это актёры и певцы.

От этих фильмов у меня очень странное впечатление — они сделаны точно так же, и часто озвучены точно так же, как фильм о, к примеру, Иоганне Себастьяне Бахе, что показывают между ними.

Вот Имярек родился в маленьком посёлке близ автомобильного завода, (Описывается красота тамошних мест, будто в Айзенахе — ну, да, там нынче собирают «Опель», кстати), вот он ходит в музыкальную школу.

Вот совершает мужественный акт — решает бросить родные места и перебраться в Москву. (Веймар и Кётен, а затем Лейпциг).

Вот первый продюсер, вот новая Капелла, то есть, ансамбль Святого Фомы, вот тяжёлый и трудный чёс, вот столкновение с косными чиновниками, точь-в-точь как в Арнштадте в 1706-м, вот первый брак, а вот второй.

Всё это приводит меня в некоторое удивление.

С одной стороны, всякий человек заслуживает биографии, с другой стороны, этот сорокалетний певец или певица кажутся мне пародией.

Но понятно, что позиция — там-то высокое, а эти вот — говно, на которой я, кстати, нахожусь — очень уязвима.

Я знаю все контраргументы — и степень прижизненной известности Баха, и относительность искусства etc.

Но это отправная точка для рассуждения о том, чем для наблюдателя интересны чужие биографии.

В случае воинов и политиков видны события, принятие решения, поражение или победа на фоне истории. Говоря об учёных, можно популяризовать открытие — это, правда, редко бывает.

Но вот тут есть какое-то особое свойство биографий, нет, не таблоидное (это было бы слишком просто), а именно конструкция интереса.

В этой связи вспоминают роман Джона Уильямса «Стоунер», где описана жизнь заурядного преподавателя литературы в Америке. Карьера его не случилась, ничего в жизни не произошло, жена и дочь его не понимают, ничего больше не произойдёт. Но тут есть экзистенциальный опыт — чтобы было понятно, представьте себе роман о шестидесятнике, его размышлениях о жизни.

Представить себе это легко, я прочитал таких романов несколько десятков — и размышления в них были одинаковы, и судьбы были одинаковы, и даже обои на стенах одинаковые.

При некотором таланте размышления этого человека средних лет можно описать хорошо, но очень сложно сделать так, чтобы эти типовые чувства стали интересными.

Один роман о типическом может иметь успех но два романа о типическом, два одинаковых романа, читательское сознание уже не вмещает.

Но я хочу увести разговор от выдуманных персонажей, потому что они и придуманы для того, чтобы передать нам некий экзистенциальный опыт — с некими бытовыми и историческими обсмтоятельствами ид без оных.

С реальными людьми сложнее: непонятно, их опыт подлежит передаче, а какой — нет.

К примеру, про всякого сантехника есть возможность создать художественное произведение, а вот документальное — не про всякого.

При этом, конечно, каждый — звезда, в каждом убит Моцарт — и тому подобная пена гуманизма.

И всё же: один байопик про конкретного почтальона мне понятен, но три уже рынок не стерпит.

Сантехник может спасти ребёнка, упавшего в реку, или даже двух.

Но это история не про сантехника, а про человекак, что спас детей, и, да, кстати, был санетехником.

Документальный фильм может рассказывать историю человека, что любит своё дело, слышит голоса труб, пакля в его руках наматывается сама, вот он высовывает своё чумазое лицо из-за двери и сообщает напарнику, что без образования он будет вечно ключи подавать. Можно оживить это историей успеха человека, что научился разводить жильцов на деньги не хуже напёрсточника — но это опять не история про сантехника, а история про разводку.

Умом мы понимаем, что, согласно Общественному договору, всякие профессии важны, но не все интересны другим. Серддце наше не лежит к рутине — она хороша в познавательном смысле, да и только.

Поэтому так интересны истории людей сделавших какой-то выбор.

Оказывается, что рассказ о выборе возможен, а рассказ о честном скучном труде — нет.

В том числе о честном труде в шоу-бизнесе.