Вернее, вместе с радиометром. Тот смотрел на него беспокойным глазом микроамперметра. Стрелка дрожала в середине шкалы. Прибор был похож на пса, что преданно сидит перед хозяином, вывалив язык.
Теперь Фраерман думал, что будущее — вот оно, перед ним. Он схватил бога за бороду.
Старики не соврали в главном, а уж откуда явится урановый болид, не так важно. С этим разберутся другие учёные — академики в круглых чёрных шапочках.
В этот момент, откуда-то с краю глазного поля, выплыл самолёт.
Самолёт на тысячу километров тут был только один — потрёпанный У-2, и стоял без пилота, которого отвезли в больницу.
Самолёт медленно шёл над Фраерманом, как гость из будущего.
Вдруг он выбросил точку, почти сразу обросшую парашютом, и Фраерман, прежде, чем обдумал всё это, увидел свет ярче тысячи солнц.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
История про то, что два раза не вставать (2020-04-06)
А вот кому угрюмое рассуждение о смешных вещах?
Когда начинаются новые времена, то в обществе нарастает тревога. Внезапно сытые люди оборачиваются после спектакля, и видят, что ни шуб в гардеробе, ни домов их на месте не оказалось.
Когда веет ветер перемен, который радует своей свежестью, не обращаешь внимания, что где-то далеко, на краю видимого поля происходит кровавая давка. Поэтому в час беды довольно неосмотрительно издеваться над человеческой суетой и тревогой.
История про то, что два раза не вставатьЗанимаясь мемуарами XX века, я много раз натыкался на упрёки такого рода. Люди порицали ближних, что тащили в нору соль и спички. Многие из этих мемуаристов истлели во рвах, по лесам, в шинелях и штатском.
Далее по ссылке:
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
История про то, что два раза не вставать (2020-04-07)
Есть такая давняя фраза о том, что к тридцати годам писателю нужно разрешить все проблемы, кроме творческих.
Возраст при этом меняется от одного употребления к другому, а имеется в виду то, что писатель крепко встанет на ноги, сможет обеспечивать семью, перестанет пугаться завтрашнего дня. И вот дети его сыты и обуты, он сидит на втором этаже своей писательской дачи и стучит по клавишам. Иногда он бросает взгляд на берёзы в окне (это русский писатель), вдыхает запах разогретой зноем листвы (или ароматы берёзовой рощи после дождя) и — вуаля! — рождается новая книга. И люди здравомыслящие говорили: «Очень хорошо, что ж тут плохого?» Берёзы, дача, запах дождя…Некоторые при этом видели разных писателей советского и постсоветского извода, что жаловались на разные жизненные неустройства, ссоры с женой, кричащих и необутых детей и говорили — писать невозможно. Обычно это происходило за столом, и водка лилась рекой.
А вот и продолжение —
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Долгая, долгая жизнь (День здоровья.
Иосиф, тяжело дыша, протиснулся через щель в заборе. Очутившись на улице, он пошёл медленно — только безумец мог бежать по утренней московской улице, чтобы скрыться от любопытных глаз.
Человек в пижаме пошёл медленно, высматривая просвет в длинной череде заборов. Нырнув в один из дворов, он появился обратно через несколько минут, уже в чьей-то гимнастёрке и штанах, ещё хранивших складку от бельевой верёвки.
На трамвайной остановке он украл бумажник и, не трогая крупных денег и мелочи, пообедал по талону в рабочей столовой. Город он знал плохо, но в своей жизни он видел множество городов и сейчас легко угадывал, куда идти. На рынке у Киевского вокзала он безошибочно определил торговца краденым и прикупил сносный пиджак. Так же задёшево Иосиф разжился потёртым портфелем, явно тоже ворованным.
Человек, продававший портфель, предлагал купить и содержимое, но в таких обстоятельствах и смотреть на чужие бумаги не стоило.
Иосиф покинул его и, как нож сквозь масло, прошёл через толпу — только одна сцена заинтересовала его. Женщина торговалась с крестьянкой из-за курицы. Она азартно спорила, взмахивала руками, сама похожая на суматошную курицу.
Беглец шёл по одной из малых улиц, что ручейками впадают в Садовое кольцо.