Животная страсть

Она понимала, что ее продали. Потому что гость уже заплатил «за шкуру». Заплатил очень дорого, потому что выбранная им жертва была «еще не пользованная». Они долго и довольно яростно торговались с управляющим. Но клиент согласился. И теперь не просто может делать все, что ему вздумается. Он сделает — чтобы сполна отработать немыслимую сумму, перекочевавшую в карман к управляющему.

Сатин мелко дрожала от страха неизвестности. От мысли, что за такие деньги он будет с ней делать…

И не могла представить, что именно. Потому что от человека не пахло ни возбуждением, ни трепетным садистским нетерпением, ни жаждой крови. Ничем.

И повел он себя совсем не так, как она ждала. Потерся носом об ее пушистую шерсть и лизнул в ухо. Так же, как это делала Белла, когда они ложились спать.

Фурри вздрогнула. На их языке это был жест доверия, но что он означал у людей?

Человек, почти не шевеля губами, произнес:

— Первые два удара будут настоящими. Запомни ощущения. Повторяй свои движения после щелчка. Каждый десятый удар настоящий. Считай. Иначе спалимся.

И пощечина. Неожиданная и оттого особенно болезненная. Из кошачьих глаз снова брызнули слезы.

Грин с хищной улыбкой просунул руку под тело фурри, сжал ее грудь, словно проверяя — достаточно ли упругая — и явно удовлетворился ощущениями. После встал, отошел на несколько шагов, снял кнут с пояса и сделал пару холостых взмахов, чтобы почувствовать дистанцию.

Немногочисленные зрители экзекуции замерли в молчаливом предвкушении, глядя, как мастер принимает удобную позицию для работы — на мягких упругих ногах, вполоборота к жертве. Под ритм медитативной музыки.

Первый удар. Прямой. Движение от ног, разворот корпуса, правое плечо вперед. Расслабленной рукой, чтобы добавить скорость и задать направление в цель. Передать импульс в кисть.

Движение — рукояткой вперед, спина — параллельно земле. Человек отдает всю энергию плетеному партнеру, и в воздухе образуется петля. Кнут раскатывается по невидимой поверхности, ускоряясь, оживая, летя вперед — в нужную точку.

Но в тот момент, когда смертоносное оружие почти распрямляется во всю длину, хищно потянувшись к шкурке, и когда остаются последние сантиметры, человек отдергивает рукоятку назад, словно дергая собаку за хвост.

Кожаный хищник быстро, не задумываясь, клацает зубами в сторону хозяйской руки. Кнуту не нравится, что его прервали. Он показывает зубы — щелкая ими громко, как сухой выстрел. Но до руки человека он не дотянется. Он кусает того, кто ближе. Молниеносно вгрызаясь в плоть, разогнав складки кожи в обе стороны. И, сделав дело, довольный уползает для следующего броска. А человек уже решает, укусит эта змея жертву по-настоящему, или в этот раз только прихватит шерсть на спине фурри.

Сорок ударов. Каждый десятый — настоящий.

«Считай со мной. Иначе спалимся».

* * *

Грин свернул кнут и привычным движением снова водрузил на пояс. Лениво осмотрел лежащую ничком девушку и, не поворачиваясь к управляющему, спросил:

— Заберу себе в гостиницу? Я заплатил.

— Она еще жива?..

— Пока — да.

Не желая вдаваться больше ни в какие дискуссии, мастер одним движением развязал веревки, опутывавшие девушку, взвалил бесчувственную фурри на плечо и понес на выход. Не прощаясь. Он заплатил достаточно, чтобы не расшаркиваться с этим островным дерьмом.

Триединая империя, Джалан

Район Хеске, компаунд «Зеленый жемчуг»

— У меня один вопрос, почему ты не хочешь нормально лечь в больницу? Что за глупое отрицание? — Маркус привинчивал к окну белую композитную решетку. И был крайне недоволен, что эту работу поручили именно ему. Как будто нельзя было нанять бригаду, а не использовать для этого руки друида-целителя.

— С меня снимут все амулеты, — ответила Лори, не отрываясь от рисования. За процессом водружения защиты она наблюдала вполглаза. — Я останусь абсолютно без прикрытия.

— Чего ты опасаешься, что кто-то раньше тебя узнает, какой цвет будет в моде в следующем сезоне или увидит мыслеобразы новой коллекции туфель?

— Маркус, — Лори прервала свое занятие и очень зло посмотрела на друида. — Сделай одолжение, перестань задавать столько вопросов. Матушка прислала тебя для того, чтобы ты за мной присматривал. Вот и занимайся тем, за что тебе платят. Я не буду объяснять тебе, по каким причинам менталисты не снимают свои амулеты. От нас этого не требует даже охранка. И тебя это абсолютно не касается. Я останусь дома, под защитой. Не обсуждается.

— Лори, — Маркус проверил надежность решетки и повернулся. — Насколько все серьезно?

Ответа не последовало. Но друид был халахинцем. Когда Лори поправила на руке браслет, чтобы не мешал рисовать, он увидел то, что окончательно сделало неактуальным вопрос о центре психического контроля.

Пять колокольчиков, сделанных из мягкого композита. На полуострове Халахи их обычно делали из металла и носили их в косах, как предмет гордости. А в столице подобными вещами не стоило лишний раз громко звенеть. На браслете их было пять. Четыре маленьких и один большой. Четыре одиночных убийства и одно массовое.