Живу. Зову. Помню

свои весенние надежды.

Золотая проседь

Золотая проседь -

осине к лицу,

эполетами

клен полыхает,

значит -

лето к концу,

скоро – осень лихая.

То ли ветер шуршит

То ли ветер шуршит,

то ли дождь шебуршит,

продираясь сквозь желтую крону.

Скоро лето свой путь по земле завершит,

провожаемое вороной,

будут голые ветки махать ему вслед,

небо серое жалостно хныкать -

а мне чудится

блеск золотых эполет,

что носила

вчерашняя Ника.

Негэнтропийность

Мы – на шаре,

над нами – сфера,

а за ней -

другие миры.

Эх, заманчивая химера -

быть аналогом «черной дыры».

Я вобрал в себя все пространства

бывших, будущих, здешних времен,

одного не приму – постоянства:

с энтропийным покоем

конец обручен.

Смещение

Смерч клубящийся -

на-небо тянет,

водяная воронка – на дно.

День и ночь на волне расстояний

нас уносит туда,

где Оно – наше прошлое -

призраком глянет,

или «завтра» -

явиться должно.

Мы всегда смещены друг за другом,

видя профиль и видя фасад,

так и мчимся разорванным кругом

вверх и вниз,

и вперед и назад.

Весна

Улицы – кашеобразны,

мышино – машиноподобны:

воздух – и грязный и праздный,

и мысли назойливо дробны.

Обрывки разбросаны ветром,

затоптаны ржавым ботинком,

собачьим завшивленным фетром

воняют бродячие динго.

Весна -

хоть стреляйся, хоть плюйся

бесцельна, пуста, безотрадна.

И я – уже вновь не влюблюся,

и нету дороги обратно.

Ломаюсь -

боюсь надломиться,

вздымаю глаза в поднебесье,

но вижу унылые лица,

но слышу убогие песни.

Весна -

отрицанье былого.

Но хочется верить весною

и выкрикнуть громкое слово

«Земля»-

что привиделась Ною.

Зажглась звезда

Зажглась звезда -

одна на небосклоне,

ничтожная в сравненьи с фонарем -

как бриллиант в серебряном кулоне,

ограненный морозным январем.

В ней схожесть есть с едва замерзшей льдиной -

как ярок свет,

как холоден тот свет -

нет страсти под сияющей личиной.

О, приходи,

живительный рассвет.

Утес

В объятьях страстных волн

утес угрюмый ожил,

и брызги-поцелуи

взметнулись к небесам.

Нездешний мир ночной,

сребристостью умножа,

в органе звезд

ударил по басам.

Вечный обмен

Из книжных знаков возникает мысль

как отраженье всех явлений мира.

На ней как на крыле

ты подымись

над плоской крышей собственной квартиры.

И там в потусторонней высоте,

феномены сменив на ноумены,

поймешь,

что жизнь дана тебе затем,

чтобы в процессе вечного обмена

с природной окружающей средой,

и с миром социума, с ноосферой

ты разумом и духом

как святой водой

смывал с себя остатки Люцифера.

Стихи – не есть гармония

Стихи – не есть гармония,

они – явленье образа,

всегда – непредсказуемы

как блики от луны,

сияющей над озером,

как вечное без тормоза

«Великое Дыхание»

пра-жизненной волны.

Стрежень

Не из Земли вышел Я

и уйду не в Землю, а в Небо.

Земле достанется мой прах,

мое физическое тело,

а сам я растворюсь в парах

космического беспредела.

Но я всецело – не умру,

и когерентным словом прежним

вас проведу я по-утру

в тумане жизни -

главным стрежнем.

Ойкумена

Мир, в котором живу, -

многомерен.

Было, есть или будет когда -

все возможно,

во всем,

я уверен,

отразится моя колгота,

отразятся мои ноумены,

как во мне -

мира скрытая стать.

И на звездах свои ойкумены

нам придется опять воссоздать.

Рождество

Мы отмечаем Рождество

не как рождение Христа -

ведь миром правит естество,

а не направленность креста.

К тому же

крест как знак святой

был много ранее рожден

как символ встреч Огня с Водой

в языческой дали времен…

(а православие – лишь тень

язычества в одежде слов…).

Мы отмечаем этот день

под русский звон колоколов

как пробужденье естества

от летаргического сна:

спешит зиме взамен весна

под старым знаком Рождества.

7.01.99.

У озера

Падают листья в озерную гладь,

сосны своим отраженьем любуются,

облачки в небе лениво целуются,

рыба и та перестала клевать.

Что это? -

то ли нирвана сошла,

всех осенила ленивой покойностью:

землю,

замаливающую покорностью

тысячелетья прошедшего зла;

флору и фауну,

солнечный свет

впитавших в себя в бесполезной обильности;

душу,

погрязшую в будничной пыльности;

вечер грядущий и новый рассвет.

Будет таким же он? -

думаю, нет,

вновь колесом как обычно завертится.

Даже с трудом

да и то не поверится,

в то, что мгновенья прекраснее лет.

Клев

Я гляжу

на молчащий поплавок,

жду

хотя бы случайный клевок.

Ну а вечность мимо течет,

ей мои проблемы -

не в счет.

У нее – безнадежные дела -

землю эту уберечь ото зла.

Мир утратил определенность

Мир утратил определенность,

как комар в паутине бьется,

и недавняя отдаленность

ныне болью своей отдается.

Лик вчерашнего херувима

нынче видится козьей мордой,

и глядит златозубый Фима

на прохожих с улыбочкой гордой.

Мы – прохожие в этом мире,

потеряли себя в разливе,

в кубатурной своей квартире

никогда нам не стать счастливей.

Нам бы выплеснуться наружу

внеземным когерентным светом,

и тем самым очистить душу,

став работником и поэтом.

Эйдос жизни

Как просто верующим жить

и без сомнения служить

нерукотворному Творцу,

влекущему нас всех к концу.

Апокалипсис.

Он грядет.

Да, мир сегодняшний умрет,

но эйдос жизни будет жить.

Ему и следует служить.

Годы – года

Отшумели воды.

Схлынула вода.