Живущие в нас (сборник)

– Не, никого. Просто задумалась, – Катя заспешила домой, пока сумбурные мысли не стали облекаться в слова, которые все равно никто не поймет – никто ведь не знает, кем являлись их предки в 1634 году…

* * *

– Ты что, через сахзавод шла? – услышав как открывается дверь, Володя вышел в коридор.

– Гуляла, – Катя протянула блины, – на, вот – теща передала.

– Не, я ж волнуюсь, – Володя взял пакет, – я ж люблю тебя.

Последнее признание Катя переводила на общепринятый язык, как – не ругайся, что мы тут выпиваем. Но она и не думала ругаться – по большому счету, ей было все равно, чем они занимаются, потому что эту жизнь она знала достаточно хорошо; знала, что произойдет сейчас, через час, через два – а, именно, ничего интересного.

В комнате висело сизое облако табачного дыма; стол давно потерял товарный вид, самогонки в баклажке сильно убавилось, и довольные гости, устав есть, сидели над полупустыми тарелками.

– Хоть бы проветрили, – Катя сразу направилась к окну.

– Ну, началось, – Серега разочарованно вздохнул, и Катя решила, что не права, ведь полученное знание вовсе не повод для мгновенного разрушения того, что у нее есть; поэтому, проходя мимо Сереги, потрепала его по голове.

– Не, правда. Вы-то принюхались, а я, так аж задохнулась.

– Садись лучше, – Серега подвинулся, но Катя осталась у окна, разглядывая компанию со стороны, – мы тут планируем, как вам лучше потратить деньги за хату. Я предлагаю купить Вовке машину, и пусть «на город» ходит, как Женька… ну, знаешь – мелкий; одноклассник твой. Смотри, – Серегины глаза азартно заблестели, – если делать две ходки в день, по три человека… Сто двадцать рублей с носа – это уже с бензином. Туда – обратно… шесть на сто двадцать, да на два… Сколько получится?

– Около полутора тысяч, – подсказала Таня, которая в школе была почти отличницей. Ее даже «вытянули» на серебряную медаль, правда, это ей никак не пригодилось, а саму медаль давно потеряла их дочка Настя.

– Вот, – Серега многозначительно поднял палец, – это в день!.. Если даже пару дней в неделю ходить, чтоб без напряга… Тань, сколько в месяц выходит?

– Много, – ответила та, не желая загружать мозги ерундой, – только Катьке-то зачем эта нервотрепка? То гололед, то гаишники, то какие-нибудь дураки пьяные. Вон, Славка убился в прошлом году, так до сих пор инвалид, и кабы не на всю жизнь. Кать, – она повернулась к более младшей подруге, – я советую купить домик возле нас. Прокопенки в город перебираются, так совсем недорого продают. У них там, и стойла, и сарай, и курятник. Ну, что я тебе рассказываю – сама знаешь. Займитесь хозяйством – купите корову, бычка на мясо, десяток поросят, кур. Уток не надо – весь двор вытопчут… а то удумали – бабе Нюре поросят сплавили!.. Она ж старая – то забудет покормить, то ноги у нее болят. Потому они и такие худые! Серег, – она повернулась к мужу, – скажи, у нас все есть – домашний кинотеатр купили, стиралку-автомат – все на скотине…

– Котенок, не слушай ее, – перебил Володя, загоревшийся идеей собственной машины, – представь, десять поросят, да корова, да бычок!.. От зари до зари будешь пахать!..

– А как ты хотел? – возмутилась Таня.

Катя слушала их спор, а на языке крутился вопрос, который она не хотела задавать вслух, чтоб не вызвать гнев всех троих – …а кто сказал, что я собираюсь продавать квартиру?.. Но неожиданно нашелся более мягкий вариант:

– Погодите делить шкуру неубитого медведя, – сказала она, – надо сначала вступить в наследство, а потом уж продавать-покупать – мало ли что там.

– Это да, – Володя кивнул, – Витька… ну, у которого бабка померла, говорит, бумаги оформляют только через полгода.

– Так долго? – удивилась Таня, незнакомая с процессуальными нормами.

– А чего, нормально, – не унимался Серега, – как раз к лету, когда дороги отремонтируют.

Катя почувствовала, что у нее начинает болеть голова, то ли от дыма, то ли от этих бессмысленных разговоров, и отвернувшись от гостей, высунулась в окно.

– Ну, ты чего? – Володя чуть подвинул ее, устраиваясь рядом, – ребята ж дело говорят.

– О чем говорить, пока ничего нет? Никто даже не видел, что это за квартира. Может, халупа с провалившейся крышей.

Володя растерянно почесал затылок. Такой вариант не приходил ему в голову – он-то представлял городскую квартиру похожей на дом Бачурина, хозяина местного колбасного цеха.

– Там ведь жила одинокая старуха, – продолжала Катя, – какую машину ты на это выменяешь?.. – и вдруг поняла, что сама боится того, что сказала, поэтому суеверно постучала по подоконнику, – тьфу, тьфу, тьфу…

– Ну, что вы там? – Серега шумно отодвинул стул и подошел к хозяевам с двумя наполненными рюмками, – не нравится, что мы предлагаем, придумайте свое. Магазин откройте. А что? Вон, Анька, чей киоск на площади. Одна, без мужа! Только товар возить успевает, а Шурка, сеструха ее, торгует. А товара в городе, говорят, валом!.. Давайте выпьем за Катькину тетку, царство ей небесное.