Живущие во льдах

В поле моего зрения почти постоянно находился один, а то и два-три исполина; вели они себя одинаково. Провентилировав над водой легкие и набрав в них очередной запас воздуха, морж почти отвесно уходил ко дну и тотчас принимался за его распашку. Бивни животного временами полностью скрывались в грунте; морж при этом энергично двигал шеей, оставаясь на одном месте, или плыл. Когда он выворачивал бивнями большие пласты грунта, вокруг него поднималось облачко мути. Проложив борозду в два-три метра длиной, а иногда и более длинную, морж затем совершал движения, смысл которых для меня первое время оставался неясным. Вытянув перед собой, как руки, передние ласты и потирая ласт о ласт, он начинал подниматься, оставляя след в виде полосы мути. Однако, не достигнув поверхности, морж опускал ласты и вновь нырял на глубину, часто поворачивая при этом шею и что-то вылавливая в толще воды.

Пытаясь разобраться во всем этом, я вспомнил: исследователей издавна удивляло, что желудки убитых моржей, как правило, бывают набиты мякотью моллюсков, иногда настолько хорошо сохранившейся, что по ней удается определить даже виды, к которым они относятся. В то же время в желудках не встречаются остатки известковых раковин. Каким образом морж ухитряется за короткое время не только собрать под водой так много корма (подчас более десяти килограммов), но и столь тщательно очистить его, не повредив нежных частей моллюсков? Это оставалось загадкой.

Пролежав на льдине около часа, я наконец понял, как кормятся моржи. Вырытых из грунта моллюсков звери, оказывается, собирали не ртом, а широкими и подвижными передними ластами. Конечно, вместе с кормом они захватывали и немало ила. Поднимаясь первый раз к поверхности, морж перетирал ластами добычу и перемалывал при этом раковины. Потом он разводил «руки», обломки раковин уже легко отделялись и первыми опускались на дно. Гораздо медленнее оседали очищенные таким способом тела моллюсков, которые морж и вылавливал, ныряя вторично. Лишь собрав корм, животное появлялось на поверхности воды и вентилировало легкие. Мне стало ясно также, почему внутренние поверхности ластов моржа так шершавы и похожи на терки или жернова. Конечно, при кормежке моржу трудно было бы обойтись и без своих густых жестких усов. Они очень облегчают ему вылавливание очищенных моллюсков во взмученной воде, особенно полярной ночью или просто при плохом освещении.

В тот день мне представилась редкая возможность не только наблюдать за кормящимися моржами, увидеть, как эти подводные «пахари» используют вместо плуга свои массивные бивни, но и оценить ловкость животных, быстроту и точность их движений под водой по сравнению, с неповоротливостью, присущей им на суще или на льду.

Впрочем, не все моржи питаются моллюсками, ракообразными и другой мелочью. Иногда среди них встречаются хищники, предпочитающие охотиться на нерп, лахтаков, нападающие даже на шлюпки и опасные для людей. Таких моржей чукчи называют келючами, узнают их издали и очень боятся. Считается, что бивни у них желтые, будто обкуренные, иногда обломаны или концы их сильно расходятся в стороны (обычно бивни моржей белые, с легким желтоватым оттенком и растут более или менее параллельно один другому), что кожа их покрыта царапинами, а мясо имеет прослойки жира. По мнению чукчей и эскимосов, келюч вырастает из моржонка, рано потерявшего мать и вынужденного питаться чем попало — рыбой, мертвыми тюленями и другими необычными кормами. Действительно, моржонок не имеет бивней, ему нечем распахивать грунт, и он, следовательно, не может добывать моллюсков, поэтому такое предположение вполне логично. Можно представить себе, что хищниками становятся и те моржи, бивни которых растут уродливо, или животные, обломавшие свои бивни. Нетрудно понять также, почему бивни у келючей желтые: келючи не распахивают дна и не чистят постоянно свои зубы.

Большинство зоологов выделяют моржа в качестве единственного представителя одноименного самостоятельного семейства и даже подотряда в отряде ластоногих млекопитающих. Так же как и остальные сочлены отряда — тюлени настоящие (к ним относятся, например, нерпы) и тюлени ушастые (котики и морские львы), моржи происходят от наземных хищников, однако детали их происхождения во многом остаются неясными. Известно лишь, что древнейший из предков моржей — праморж, обитавший в третичном периоде (остатки его были найдены в Северной Америке), по своему строению был близок к ушастым тюленям. В свою очередь котиков и морских львов некоторые зоологи сближают с медведями. В таком случае морж и белый медведь находятся в некотором, хотя и отдаленном родстве.

В пределах своего ареала, в арктических и субарктических водах, моржи образуют несколько самостоятельных стад. Наиболее крупное из них (к нему относятся и животные с острова Врангеля) ныне постепенно погружается под воду, что через нее перекатываются волны. Замечено, однако, что моржи никогда не ложатся на льдины из пресной воды, образовавшиеся в реках и по сравнению с морским льдом гораздо более хрупкие.