Живущие во льдах

На палубе я простоял долго, тюлени и пернатые успели примелькаться. Но вот в разводье показалось что-то большое и светлое. Это было, несомненно, живое существо, размером и формой тела сходное с белухой, обычным в этих местах китом. Однако тут же возникло сомнение. Зверь выглядел не чисто-белым, как белуха, а скорее серым. Он плыл медленно и все-таки обогнал пароход и исчез из виду. Путь его, как и наш, лежал на юг. Вскоре в разводье возник другой зверь. Этот, вероятно, держался ближе к поверхности, и на его теле, на сером фоне, хорошо выделялись темные пятна. На хребте они сгущались. Он также двигался на юг, обогнал пароход и скрылся. Но тут же в поле моего зрения оказались сразу три животных. Одно из них проплывало совсем близко, и мне удалось рассмотреть не только быстрые движения его хвостового плавника, но и торчащий спереди длинный бивень, хотя зверь держал его под водой.

«Это же нарвалы, единозубы!» — вдруг догадался я, когда животные уже скрылись из виду. Вот и вся история. Но когда я рассказал ее моим коллегам-зоологам, кое-кто из них мне открыто позавидовал. Позже это наблюдение вошло в научные сводки о единозубе.

Что же все-таки известно о нем? Как и у его ближайшего родственника — белухи, у единозуба вытянутое, вальковатое тело, округлая короткая голова, отделенная от туловища хорошо заметной «шеей», закругленные короткие грудные плавники. Отсутствие у единозуба (как и у белухи) спинного плавника и укорочение грудных плавников можно считать приспособлением к обитанию во льдах. Так же как и белухи, единозубы достигают в длину четырех-пяти, иногда даже шести метров и веса в одну-полторы тонны. Однако по окраске тела эти виды, особенно взрослые киты, заметно различаются: нарвалы покрыты по более светлому, серому фону темными пятнами (молодые — однотонно-серые, без пятен), взрослые белухи — чисто-белые. Ну и конечно, самца единозуба сразу отличает от белухи его бивень.

Как правило, единозубы держатся стадами до нескольких сот и даже нескольких тысяч особей. Общаются они между собой при помощи звуков, очень разнообразных и подчас необычайно громких. Кроме тех разговоров», которые слышали Н. Н. Сушкина и Г. П. Горбунов, их голоса могут напоминать и рев, и гудение и походить на крики гагар. Там, где они кормятся, свист и щелчки единозубов слышны и под водой. Питаются звери довольно разнообразным кормом: рыбой (камбалами, тресковыми, особенно полярной тресочкой сайкой, скатами, сельдью), моллюсками, в том числе головоногими (каракатицами, осьминогами, кальмарами), рачками, например креветками. Иногда эти киты промышляют вместе с белухами, однако, как правило, единозубы добывают корм в большем удалении от берегов, способны заныривать на большую глубину и проводить под водой больше времени.

И наконец, о их размножении. Более принято считать, что каких-либо определенных сезонов спаривания и появления молодых у них нет, что самки рождают детенышей (как правило, одного, очень редко — двух) в любое время года. Однако некоторые зоологи утверждают, будто роды у единозубов чаще происходят в середине лета. Но что размножаются они очень медленно, это общее мнение. Самка рождает молодого не чаще, чем раз в три года, причем более полутора лет кормит его молоком. О медленном размножении единозуба свидетельствует и тот факт, что на сто взрослых животных в их стадах приходится в среднем лишь девять новорожденных. Можно добавить, что новорожденного единозуба не назовешь малюткой, поскольку длина его тела достигает полутора метров.

По мнению гренландских эскимосов, единозубы неосторожны. В отличие от моржей или белух они, например, совсем не обращают внимания на то, что делается на берегу: пусть там бегают и шумят люди, лают собаки, пусть там жгут костры; даже если с судна выльют за борт машинное масло или солярку, единозубов это не тревожит.

Единозуба можно назвать самым «арктическим» животным земного шара, поскольку этот кит распространен только в высоких широтах Северного Ледовитого океана и приспособился к жизни на полыньях и разводьях среди льдов.

Зимовщики дрейфующих исследовательских станций «Северный полюс» неоднократно встречали его в центральных частях Арктики — к северу от острова Врангеля, Новосибирских островов, Земли Франца-Иосифа. Полярникам станции СП-5 принадлежит и единственное пока наблюдение за появлением на свет молодого животного. Происходило это восточнее Земли Франца-Иосифа. В широкой полынье, открывшейся вблизи станции, поселился одиночный крупный единозуб. Вел он себя необычно, хотя бы потому, что был очень осторожен: при появлении рядом людей уходил под воду и подолгу не показывался, к краям льдины не подплывал. 30 июля рядом с ним полярники заметили детеныша, видимо только что родившегося. Новорожденный был длиной в полтора-два метра и отличался от матери более темной и однотонной окраской тела; Можно было рассмотреть, что детеныш часто отдыхал на спине матери. Через несколько дней на разводье появилось стадо из десяти единозубов, а вскоре лед сомкнулся и все киты исчезли.