Живые души, или похождения Лебедько

Лебедько вздрогнул, у него было ощущение, будто бы он находится на огромной глубине, сдавленный толщей океанских вод. Чтобы произнести из этого состояния слово, необходимо было колоссальное усилие. И всё же он вымолвил едва слышно: «Кажется, я это начинаю постигать», - «Да», - подхватила девушка: «Вам нужно быть предельно серьёзным к тому, что вы затеяли, и, в то же время, уметь шутить с этим. Это парадокс, но ставка в предприятии, на которое вы решились — огромна. Понимаете, политики, крупнейшие авантюристы, те, кто управляют массами — они же не за деньги это делают, и даже не за власть. Деньги и власть — это игрушки для деятелей средней руки. Настоящая же борьба идёт за энергию. Кто-то осознаёт, кто-то даже и не осознаёт этой ставки, но, всё равно, люди, которые высоко пробились — это Игроки. Толпа может считать их двуличными и подлыми, но они играют на пределе, и вам сейчас необходимо проникнуться к ним уважением, как к равным Игрокам, или, скорее, как к более сильным, у которых есть, чему поучиться. Тогда и они будут уважать вас как Игрока. Тех, кого не уважают, быстро списывают в расход. Оставьте за бортом всё своё эмоциональное отношение к тем, кто играет массами: к президентам, патриархам, ротшильдам и рокфеллерам... это социальные алхимики. Но это вовсе не означает, что нужно идти у них на поводу. С ними стоит побороться, а точнее — поиграть за самую предельную ставку — силу. И — волю. Колоссальную волю. Помните, был такой фильм «Горец»? Так вот, то, о чём мы сейчас толкуем, описывается примерно метафорой этого фильма. И вот ещё, авантюра в своей кульминации — кульминации драматической, исполненной смертельного риска, это блеф — только блеф уже настоящий, где игра идёт не на жизнь, а на смерть. Вернее, наоборот, не на смерть, а  на Жизнь. Здесь завязано очень много сил. Ежели говорить метафорически, то сил и нижнего ада, и верхнего рая. Когда всё это развернётся в полное понимание, этого будет достаточно. Мир непостижим, но на мгновение - полное понимание его доступно — и этого мгновения достаточно для человеческой жизни. За эту-то ставку и идёт борьба — за это мгновение. Хотя большинство Игроков не понимают даже этого».

Наш герой сидел, не в силах вымолвить и слова. Миры и галактики взрывались внутри него в бушующем вихре экстаза. Бездна, в которой разворачивалось человеческое бытиё, раскрывалась, казалось, до самого своего непостижимого дна. И всё-таки, несмотря на ужасающие масштабы этой бездны, любая крохотная человеческая жизнь, какой бы ничтожною песчинкою она не представлялась, всё же была до краёв налита смыслом. Смыслом и величием. Лебедько засмеялся, и вместе с ним хохотали громовыми раскатами галактики, проносящиеся мимо. Аня Муромцева поднялась и, подойдя к визионеру, наклонилась и поцеловала его в лоб, тихо прошептав: «Прощайте». И сей же момент выскользнула из кабинета. Впрочем, Владислав Евгеньевич этого не заметил. Да, и куда было ей исчезнуть, ведь она навеки обрела свой дом в сердце нашего героя.

Трудно сказать, сколько времени прошло прежде, чем Лебедько очнулся. Он обнаружил себя лежащим на диване, укрытый пледом, под головою лежала подушка. В кабинете было темно, где-то за окном горел ночной фонарь. Впрочем, в этот момент не было решительно никакого желания куда-то идти, с кем-то разговаривать. Наш герой уснул и спал крепко и глубоко, как младенец, безо всяких сновидений.

Глава 13

Владислав Евгеньевич проснулся от стука в дверь. В открытую форточку проникали звуки нарождающегося лета, в комнате было светло, впрочем, также, как и на душе. В кабинет вошёл Муромцев. Он довольно потирал руки. Лебедько сбросил с себя плед, потянулся и сел на диване: «Доброе утро, Юрий Васильевич!»

«Доброе!», - отвечал старик: «В том-то и фокус, что и в самом деле доброе. С вами согласилась встретиться одна особа... ммм... Впрочем, я не могу даже назвать её имя. Это один из членов Семьи, один из тех, кого можно назвать Кукловодом нашей с вами жизни. Впрочем, конечно же, не только нашей с вами». От удивления у Лебедька чуть челюсть не отвалилась: «Это что, тоже наш человек?»

«Не совсем», - отвечал писатель: «Но он готов к диалогу. У него, как вы сами понимаете, свои интересы и своя игра. Так что приведите себя в порядок, да выпейте кофейку, через час за вами прибудет машина».

Услышанное было столь неожиданно, что наш герой даже и не пытался вникнуть в серьёзность происходящего. А тут ещё и память о вчерашнем переживании, которое чуть не снесло нашему герою «крышу».