* * *
Было полтретьего ночи, когда у Пии зазвонил телефон. Боденштайн все еще говорил с Крёгером в недостроенном здании, а Пия стояла внизу и курила.
– Привет, Хеннинг! – сказала она удивленно. – Хорошо встретили Новый год?
– Можешь обращаться ко мне тоже в единственном числе, – ответил он сухо. – Я встретил Новый год с Фридрихом Герке.
– Да ты что?
– Мы немного подискутировали с Мириам, после чего она предпочла поехать к своим друзьям. Ее не устраивало, что вечером мне надо ехать на место обнаружения трупа. И поскольку мы с Ронни, у которого дежурство, не придумали ничего лучше, то занялись делом и обработали пару трупов.
– Ты действительно неисправим. – Пия покачала головой и немного устыдилась, потому что в глубине души почувствовала легкое злорадство. Раньше Мириам была ее лучшей подругой, но с тех пор, как они с Хеннингом два года назад довольно скоропалительно поженились, их дружба стала более поверхностной. Особенно раздражало Пию, что у Мириам получалось делать то, что не удавалось ей, в чем Пия была бессильна, а именно – контролировать чрезмерное рвение Хеннинга в работе. Очевидно, все-таки это не совсем так.
– Послушай, – сказал Хеннинг, не вдаваясь в подробности ссоры с женой. – Здесь есть пара моментов, которые могут представлять интерес. В протоколе осмотра места преступления указано, что Герке перед совершением самоубийства сжег документы в открытом камине. Верно?
– Да, верно. И много. И что?
– Мы не обнаружили частиц сажи ни в его бронхах, ни в легких, ни на слизистых оболочках. Или он надевал респиратор, или его не было в комнате, где горел огонь.
– И что ты думаешь по этому поводу? Не было в комнате с огнем?
– Подожди. В области носа и рта, а также верхней и нижней губы мы обнаружили иссушение кожи и небольшие кровоизлияния и, кроме того, легкое раздражение слизистых оболочек носа и рта.
– Понятно.
– Экспресс-тест лабораторного соскоба показал, что Герке надышался хлороформом. В живом организме сорок процентов одноразовой дозы проходят через легкие в течение восьми часов, поэтому мы будем исследовать ткань легких, это тоже потребует времени.
Пия, которая совершенно выбилась из сил, зевнула. Она не могла понять, к чему клонил Хеннинг.
– Ты сможешь прислать нам завтра протокол по электронной почте? – спросила она. – Я сейчас в Грисхайме, стою перед домом. Снайпер опять совершил убийство.
– Я так и думал, что ты встречаешь Новый год не в кругу друзей, – ответил Хеннинг бодро и невозмутимо. – Мы только что слышали сообщение по радио. Может, все-таки выслушаешь?
– Да, конечно, – вздохнула Пия.
– Я пришел к предварительному заключению, что Герке надышался хлороформом и после этого потерял сознание, – продолжал Хеннинг. – В протоколе Крёгера я не увидел, что на месте обнаружения трупа был найден ватный тампон или пропитанная хлороформом салфетка. Кроме того, кровоизлияния на затылке и сзади на шее свидетельствуют о том, что его привязали, и довольно крепко.
До Пии, наконец, дошел смысл его слов.
– Ты считаешь, что его убили?