Живые консоли

Отчаянно болели и почти не шевелились многострадальные ноги, а зрение и слух временами теряли свою остроту. Из-за этого Тима почти не обращал внимания на окружающее, лишь мельком замечая, что их группа начала постепенный подъем к поверхности земли. Повсюду хозяйничала автоматика, людей же или хотя бы бионов заметно не было. Возможно, настороженный полицейским Питером сетевик нарочно выбирал малопосещаемые переходы и коридоры.

– Я привел его, сударь.

Голос Джона с трудом пробился к сознанию Тимы. Он разлепил веки и увидел группу из четырех человек (оба биона-»носильщика» стояли позади изобретателя), холодно рассматривающих его, словно объект некоего эксперимента.

– Почему так долго? – сварливо поинтересовался Мартин Уве. – Я ждал тебя еще десять минут назад.

– Возникла проблема. Какой-то капитан из Департамента контроля заблокировал двери к гравиштреку. Он назвался Питером Руги. Пришлось идти пешком, по резервным коридорам.

– Бит побери! – зло бросил старик, вплотную приближаясь к Тиме. Коллеги главы сетевиков также напряглись и обступили пленника. Тот сжался и уперся спиной в ладони бионов, непоколебимых будто пластиковые шкафы. – Это ты их вызвал?

– Как? – опешил Тима.

– Просканируйте его, – приказал Мартин подручным.

Те поволокли изобретателя к кушетке, одиноко стоявшей у стены, под вереницей одинаковых черных мониторов. Один из них включили, но что он показывает, Тима видеть уже не мог, поскольку лежал на животе, полностью вытянувшись на жесткой и прохладно-гладкой поверхности. Эта поза нравилась ему намного больше, чем вертикальная. Кто-то назойливо жужжал над ним раструбом сканера, который одновременно прощупывал его тело во всех диапазонах электромагнитного излучения.

– Непонятно, почему вы так долго убеждали меня помочь вам, – сказал Тима, уловив сбоку движение Уве, – если с самого начала собирались отнять у меня память.

– Если бы ты не стал таким непроходимым тупицей, – с ехидной улыбкой ответил старик, – замечу кстати, что в этом виновата твоя проклятая консоль – так вот, ты бы догадался, что человек работает намного добросовестней, если он делает это по собственному почину, а не по принуждению. Внедрение вируса в инсталляцию – чрезвычайно важная и критичная часть моего плана. Мне хотелось, чтобы оно прошло без единого сбоя… А ведь какой был талантливый мальчик, как быстро учился нейрохимии! – неожиданно сменил тему Мартин. Его замечательные брови согнулись в сожалеющие дуги.

– Ничего, сударь.

– Не может быть, – насупился Уве. – Проверь-ка еще раз, увеличь волновой диапазон.

– Время…

– Ничего, этот кабинет полностью изолирован, можно пока не дергаться. – Он сел напротив Тиминой головы и вновь склонился к нему, глядя на изобретателя с гнусным сожалением. – А ведь еще не поздно раскаяться!

– В чем? В использовании вашего «симпатизатора»?

– В том, что ты ошибся, придумав свою чудовищную консоль. Она – зло.

– Да с чего вы взяли? – озлился Тима и дернулся в зажимах. – Вы хоть раз пробовали задействовать ее возможности?

– И не желаю. Я вижу, что она превращает людей в кукол, непрерывно щекочущих свои центры наслаждения. Вы когда-нибудь видели учебные материалы по физиологии низших млекопитающих?

– Разумеется, видел! – Набравшись сил, Тима постепенно возвращал себе способность формулировать мысли и выражать их внятными словами. – Пытаясь дискредитировать «Экстатично», вы нарушаете основной закон человеческого существования – жизнь должна доставлять удовольствие. Спросите кого угодно, что ему (или ей) больше нравится: серые будни или яркие краски мира и живые чувства, созданные воображением и моей консолью.

– Э, да ты мне рекламный проспект цитируешь, что ли? – рассмеялся Мартин Уве. – Вот что я тебе скажу, а ты послушай. Все последние месяцы, как поступила в продажу «Экстатично», мы проводили исследования по теме «Воздействие раздражения таламуса на мозговую деятельность»…

– Вы медики, что ли? – перебил Тима, почему-то цепенея от зловещего тона старика.

– И медики тоже! Мы – это организаторы и участники проекта «Вечная жизнь»…

– Сударь! – воскликнул Джон, возникая в поле зрения скованного пленника. Повторное сканирование его тела уже подходило к пояснице – сетевик начал со ступней ног и непрерывно хрустел верньером тонкой настройки (видимо, выводил на монитор малейшее отклонение сигнала).