Живые в эпоху мёртвых. Дилогия

— Ну?! — начал раздражаться охранник. — Заблудился что ли?

Охранника подвели его самоуверенность и безалаберность. Лицо мужика исказилось в болезненно гримасе, как будто он палец дверью прищемил. Дамасская сталь кортика вонзилась ему в левый бок чуть ниже подмышки. Лезвие сначала почувствовало сопротивление, уперевшись в ребро, а потом, отщепив кусочек кости, легко скользнуло дальше, рассекая человеческую плоть. Острие вонзилось в левый желудочек, открывая свободный проход крови внутрь грудной полости, двинулось чуть вверх и рассекло нижнюю часть предсердия вместе клапаном.

Иваницкий почувствовал через рукоять клинка последние сокращения сердечной мышцы. Он ощутил, как стремительно жизнь покинула несчастное тело. Все-таки это было ни с чем несравнимое ощущение. Он убивал и раньше, но убивать человека ножом — это было чем-то совершенно иным. Ни в каком другом случае ты не будешь так близок к своей жертве, и не будешь так остро чувствовать ее смерть кроме, как вонзая лезвие в еще живую плоть. Твоя рука ощущает обреченное трепыхание внутренностей через которые прошло лезвие. Разве только если задушить человека, то, наверное, можно будет почувствовать нечто подобное. Иваницкому сразу стало легко, еще один из, накопленных в прошлом, зарядов боли оторвался от его израненной души и вознесся в неведомые дали, растворяясь и исчезая в темноте.

Чуть прижимаемое расщепленным осколком ребра лезвие вышло из тела с едва слышимым скрипом. Охранник осел вниз, выронив автомат. Иваницкий шагнул в сторону круглых испуганных глаз. Тощий парнишка сидел, беспомощно вжавшись в спинку вертлявого стула на колесиках. Следователь подошел к нему вплотную, откинув ногой небольшой резной столик с разложенными нардами. Игральные кости и шашечки звонко застучали по бетонному полу.

— Дяденька, не надо. Не убивайте меня, пожалуйста, — дрожащим голосом заскулил дрищавый парень. — У меня мама и бабушка больная. Как же они без меня. Мне жениться скоро.

Его субтильная внешность была обманчивой. Парню было никак не меньше двадцати пяти, а то и тридцати лет.

— А ты правильно будешь себя ввести? — спросил у него Иваницкий, проведя ему окровавленным лезвием по щеке.

Щуплый вздрогнул всем телом. Володю забавлял ужас в глазах этого человека.

— Как скажите! — почти взвизгнул он, пытаясь убрать голову от опасного лезвия.

— Я его убил потому, что он на меня напал. Тебе понятно? — прояснил ситуацию Иваницкий.

— Я все понял. Я все что угодно. Я никогда, — заскулил щуплый. — Простите меня!

— Молодец! Я разведчик и пришел, чтобы уничтожить врага. Но ты же мне не враг?

— Нет. Я с вами. Правда, правда. Меня заставили. Я не хотел.

— Тс-с-с-с! — зашипел на него Иваницкий, прижимая палец к губам. — Ты будешь делать то, что я скажу?

Щуплый дергано затряс головой, подтверждая свое согласие.

— Я хочу, чтобы ты вылил солярку из баков и выпустил газ из газгольдеров в подвал, в переходы между корпусами. Тебе понятно? Сможешь?

— Не знаю. Далековато.

Иваницкий провел лезвием по второй щеке парня, оставляя кровавую полосу. Тот снова затрясся. В помещении помимо крови запахло мочой.

— Я придумаю, я все сделаю. Только не убивайте, — снова залепетал щуплый.

— Будешь жить пацан. Если сделаешь все, как я сказал, то не убью. Мы же вместе на одной стороне баррикад? Я правильно думаю?

— Да. Вместе! Кончено вместе.

Простимулированный зассанец подошёл творчески к выполнению поставленной задачи. Сначала он открыл герметичную дверь из котельной в подземелье.

Потом оказалось, что прямо в котельной были мощные насосы, которые перекачивали солярку из топливозаправщиков в цистерны. Там их разместили чтобы они не перемерзали в холодное время года, пока не работают. Осталось только открутить муфты и направить повернуть трубы топливопроводов в подвал. Парень запустил молчавший до этого насос и густая солярная струя с бешенным напором полилась на пол подземного хода.

Возня с газгольдером заняла намного больше времени. Для перекачки газа пришлось соединить вместе несколько брезентовых пожарных шлангов, один из концов получившейся кишки он привязал проволокой к наконечнику спускного вентиля для газового конденсата, а второй конец привязали за ближайшую решетку в подземелье.

Расчет Иваницкого был на то, что газ и солярка заполнят все подземелье, а потом он взорвет весь этот научный центр к чертям собачьим. Газ мгновенно надул плоские шланги до вида толстой колбасы. Белая вонючая газовая струя хлестала внутрь подземных галерей образуя с воздухом и солярными парами взрывоопасную смесь. Тягучий полупрозрачный поток из солярки быстро растекался по подземным переходам. Был риск, что случайная искра или непотушенный окурок воспламенит газовую смесь раньше времени, но следователь не боялся, он даже хотел этого.