Живые в эпоху мёртвых. Дилогия

Передохнув пару минут, он приступил к высвобождению Николая. С клеткой Николая у него получилось быстрее. Прут оторвался у самого основания, а вампир его с легкостью загнул. Острые когти царапали Смуглянку пока Носферату смог расстегнуть ремни, которыми Николая привязали к койке. Смуглянка выбрался из своей камеры.

Вдвоем с вампиром они принялись ломать клетку Давида, так разгибать прутья было значительно легче. После освобождения благолепный Святоша задал самый дурацкий, но правильный вопрос, начисто уничтожив значимость успехов по высвобождению:

— А как мы дверь в коридор откроем? Она железная и толстая. Я специально смотрел.

Николай переглянулся с вампирской мордой. Придурок был прав. Голыми руками ее не возьмёшь, даже с силищей и когтями вампира. Радовало одно, что болезненное состояние и слабость как рукой сняло, даже почувствовался прилив сил. Они стремительно освобождались от последствий проведенного над ними эксперимента. Николай ощутил в мышцах привычный тонус.

— А ты не переживай, святой отец. Мы тебя не просто так вытаскиваем. Ты у нас вместо тарана будешь, — ободрил его носферату.

— Я помолюсь о ниспослании высвобождении, — парировал святоша.

Николай было похвалил Давида за юмор, но святоша сел ровно, молитвенно сложил руки перед грудью и закрыл глаза. Его губы задвигались в беззвучной молитве. Теперь Николай подумал, что зря они освободили этого идиота. Он все равно свихнулся. Но, тем не менее, дверь в комнату распахнулась!

Смуглянка повернулся и остолбенел. В комнату вошла некрасивая надсмотрщица. Только выглядела она совсем по-другому. Поверх медицинской курточки на ней был одет черный бронежилет с надписью «милиция». На голове был шлем, напоминающий мотоциклетный с прозрачной маской во все лицо, а из под шлема на плечи спускался черный эластичный протектор, защищающий шею. В одной руке она держала сразу саквояж и небольшой пластмассовый контейнер, а вторая вполне привычно сжимала рукоять, висящего на плече, «калаша». Вооружение женщины на этом не заканчивалось, из-за спины над плечом выглядывал ствол дробовика.

Женщина вошла стремительно. При её появлении на всю компанию привычно накопила оторопь. К том уже вид у медсестры был не совсем обычный. Она ничего не сказала на то, что они уже выбрались из клеток. Безликая сунула в руки Николая новенький автомат Калашникова, а в руки вампира белый контейнер.

— Пей, это кровь донорская. Так ты быстрее восстановишься, — коротко сказала она. — Должно помочь.

Затем она обернулась к Николаю:

— У двери с автоматом стань, если кто появится, то сразу убивай.

Она слишком демонстративно повернулась к нему спиной и открыла крышку, поставленного на пол, саквояжа. Смуглянка смотрел на неё сзади, разглядывая болтающийся на спине автоматический дробовик, бронежилет и наклоненную вперёд голову в полицейской каске. Протектор шлема задрался, оголив шею, с выбившимися из-под каски, светло русыми волосами. Сколько раз он мечтал об этом моменте, когда сможет скрутить эту шею или вогнать неё заточку. А сейчас у него в руках был автомат с полным магазином. Стоило только упереть под шлем ствол автомата и нажать спуск для того, чтобы поквитаться с надзирательницей за всё и за всех. Но он так и не сделал этого. Ноги сами его понесли к двери, руки проверили автомат, переключив на огонь одиночными, и достали патрон в патронник, звякнув патроном, выскочившим на пол.

Надзирательница, подойдя к святоше, прижала ему руку коленом к полу и вкатила тому в вену аж три укола подряд. Кровосос в это же время пил из прозрачных пластиковых пакетов темную холодную кровь, присосавшись к ней как пиявка. Раскрытый контейнер валялся радом, а на него один за другим падали пустые разодранные пакеты опорожнённые кровососом. Удушливый запах крови наполнил всю комнату. За окном трещали выстрелы, доносились шум и крики. Похоже, что на этих извергов кто-то напал.

Смуглянка краем глаза увидел, как надзирательница подходит к нему сбоку. В руках она уже держала три одноразовых шприца, заполненных жидкостями разного цвета.

— Будем знакомы. Меня Людмила зовут, — сказала она так запросто, как будто они были коллеги, и теперь им предстояло работать вместе в одном офисе.

Смуглянку очень удивило, но не то, что её зовут обычным человеческим именем, а то, что она так запросто с ним разговаривает и даже улыбнулась в конце. Он впервые увидел в ней человека.

— Мне нужно тебе остаточные явления снять — синдром. Будет совсем хорошо. Дай руку, пожалуйста, — продолжала она.

С пола поднялся Давид-Арсений. Причём вид у него был вполне бодрый. Тот прикрывал голое тело мятой простыней и потирал на руке место уколов. Смуглянка подставил женщине предплечье с набухшими венами. Она сделал ему три укола, не меняя иглу, а просто переставляя в неё уже заправленные шприцы. Уколы были болезненные, но облегчение наступило практически сразу.

— Ну, что ребятушки? Пора спасаться.

— Я - Сережа, — неожиданно представился Носферату. — Спасибо, мне действительно легче стало.