Живые в эпоху мёртвых. Дилогия

Кроме тельняшек и спортивной одежды в микроавтобусе обнаружили пару пледов, старую фуфайку, две теплы куртки военного образца, ящики с инструментами, много стреляных гильз и еще много разного ручного инструмента.

Раненую девочку уложили на землю, подстелив одну из курток, а вампира трогать не стали, он так и остался лежать в машине. Дочка Людмилы все это время сидела на корточках неподалеку и продолжила рисовать в альбоме свои картинки.

Суета вокруг раненых оттеснило на второй план все прочее, и время летело незаметно. Носферату чувствовал себя вполне неплохо для его ранения. А вот состояние девочки ухудшалось на глазах. Она лежала молча. Бледное лицо с бескровными губами походило на мраморную маску, на которой жили только глаза. Людмила старалась постоянно разговаривать с ней. Девочка только моргала глазами в ответ. Один раз моргала, если ответ утвердительный, и два раза — если ответ «нет». На большее сил у нее не было.

Бледность говорила о кровопотере, но повязка намокла не так сильно, как можно было предположить. Смуглянка понял, что у девчонки внутреннее кровотечение, которое мог остановить только профессиональный медик. Он понимал, что виноват в ранении и страданиях Наташи, но так сложились обстоятельства. Ведь он тогда стрелял исключительно по необходимости. Теперь в их небольшой команде уже было два человека, которые пострадали от выстрелов Смуглянки.

Закончив с обыском вещей, Николай и следователь переоделись. Они оба натянули тельняшки и сменили свою струю одежду на новенькие спортивные костюмы. Вампир смотрел на них сквозь распахнутую дверь и угрюмо молчал.

К Николаю подошла Сонечка и застенчиво протянула ем еще один рисунок.

— Спасибо, — несколько смутившись сказал он.

Подарок ребенка был неожиданно приятен. Самым ценным в этом было искренность. Хотя сам рисунок был очень хорош. Синей шариковой ручкой на слегка помятом листе бумаги был нарисован Смуглянка с растерянным лицом, это было в момент когда подошла Людмила там на метеостанции. У ребенка однозначно был яркий талант.

Хозяева обители появились, как только Людмила закончила с перевязкой девушки и сделал ей несколько инъекций. На дороге, бежавшей по склону холма, показалась старый разбитый уазик — «буханка». Он вывернул из покрывавших холм густых зарослей и, подпрыгивая на кочках, резво покатил в их сторону. Из бокового окна со стороны пассажирского сиденья высунулся святоша. Он изо всех сил беспорядочно махал им рукой, как будто от этого завесила скорость уазика. Но это мало походило на условный знак, святоша махал рукой из стороны в сторону.

Иваницкий сразу отметил, что, не смотря на потрёпанный вид, машина не тарахтела, не гремела и не скрипела. То есть не было знакомого «музыкально сопровождения» видавшей виды колымаги. Кто-то старательно придал крепкой машине вид старого корыта. Однако! Здесь есть о чем задуматься!

Уазик сделал короткий крюк и развернулся к ним задом, не доезжая пятидесяти метров, после чего остановился. Тоже правильно делают: ведут себя осторожно, но без агрессии, не бряцают оружием, соблюдают дистанцию при знакомстве и не стараются напугать. Времена сейчас такие.

Святоша выпорхнул из машины как мотылек. Похоже, что он совершенно забыл о договоренностях. По крайней мере, никаких заранее оговоренных знаков он не подавал.

— Хвала Всевышнему! — закричал он задыхаясь. — Вы не представляете, что началось, когда я появился! Батюшка Серафим молитву о спасении моем возносил, а община гимны петь начала. А тут я появился. Вот. Там такое началось! Такое!

— Дурень! Я ваш гробик на колесиках чуть из автомата не расстрелял. Был же уговор, что сигнал подашь о том, что все в порядке, — оборвал его Смугянка.

— Да вы что? Что может быть не в порядке? Ведь вас сам Богу сюда привел, а я проводником воли его выступил, а, значит, вы благословенны и спастися должны вместе с избранными. А за грехи прежние не беспокойтесь. Сейчас большое искупление идет. Будем вместе отмаливать. И спасутся души ваши. Как свыше предначертано — так тому и быть, — Святоша снова завел свою хорошо знакомую песню.

— Дебил, — с ухмылкой констатировал вампир, дослушав речь святоши.

Тем временем в их сторону от «буханки» уже двигались двое бойцов с автоматами. Может они и кроткие христиане, но оружие в руках общинников заставляло относиться к ним со значительно большим вниманием, чем требовалось для такого момента.

Иваницкий отшагнул за тяжелую корму джипа, а Смуглянка встал так, чтобы прикрыться от гостей телом Давида-Арсения. Носферату лежал в машине и разглядывал визитеров через распахнутые двери, его морда скукожилось в жуткой клыкастой гримасе, изображающей улыбку или усмешку, а может быть и угрозу.

Двое крепких молодых ребят подошли к ним вполне уверенно. Они не брали автоматы наизготовку, не требовали от них, чтобы они бросили оружие и легли на землю.

— Мир вам, люди Божие, — сказал один из парней.

— Мир вам! Добро пожаловать в нашу скромную обитель, — продолжил второй.

— Здрасьте и вам тоже, — поздоровался Смуглянка.

— И вам не хворать, — приветствовал их следователь.