Живым приказано сражаться

– Вот что, – начал Андрей, когда подошли Мазовецкий и Вознюк. – Нужно во что бы то ни стало захватить одного из «рыцарей» Штубера. Повторяю: во что бы то ни стало. Пойдете двумя группами. Вы, Мазовецкий, вместе с Крамарчуком, попытаетесь захватить на шоссе машину или, еще лучше, мотоцикл. Задача: патрулировать неподалеку от крепости, со стороны города. Возможно, в конце концов удастся подвезти кого-нибудь из этих вояк. Ты, Вознюк, берешь двоих ребят, переодеваетесь в полицейскую форму и тоже отправляетесь в засаду у крепости. Но уже со стороны леса. Задача та же. Сориентируетесь на месте. Действуйте в зависимости от обстановки. Только не вздумайте брать штурмом крепость, – добавил он шутя.

– А почему бы не попытаться? – сразу ожил Крамарчук. – Если двоим-троим пробраться в крепость и засесть в башне, а охрану у ворот уничтожить…

– Остановись, сержант, – тряхнул его за плечо Мазовецкий. – Если завтра мы возьмем штурмом эту крепость, через месяц ты уговоришь нас штурмовать канцелярию рейхсфюрера СС в Берлине.

– Как хотите, – пожал плечами Николай. – Лично я уже давно настроился на штурм.

– Пока что хватит с тебя и пленного «рыцаря», – остудил его пыл Беркут. – И запомните: от успеха этой операции зависит судьба, может, даже нескольких отрядов, многих партизан.

* * *

Крамарчук и Мазовецкий вышли из лагеря первыми. Был тихий теплый полдень. Лучи июньского солнца пробивались сквозь кроны деревьев и стекали на поляны, образуя зеленовато-голубые озерца.

Николай остановился у запоздало распустившейся вишни-дички, сорвал несколько лепестков и взял в рот. Они пахли лесным диким медом. Еще несколько дней назад он проходил мимо этого деревца, не замечая его, а сейчас просто не мог оторвать взгляда.

– Эй, господин эсэсман, очнитесь! – не выдержал Мазовецкий. – Вы забыли, что идете не на свидание.

– Надо же, июнь на дворе, а я только сейчас почувствовал… что уже весна.

– Вы слишком впечатлительны, эсэсман. Это плохо кончится. Таких, замечтавшихся, пуля чаще всего и находит. Такова прихоть войны. Учитесь у Беркута. У него многому нужно учиться.

– Почему обязательно у Беркута? Можно подумать, что я воюю хуже него. Кстати, сам он тоже не дурак помечтать.

Дальше они какое-то время продвигались молча.

«Внимание!» – вдруг жестом предупредил Мазовецкий, оказавшийся шагах в десяти от сержанта.

Осторожно обходя сухие ветки, Крамарчук приблизился к присевшему за высоким густым кустом поляку. На дороге напротив них остановилась машина. Водитель копался в моторе. Десятка два солдат прогуливались по обочине. Один сидел в кузове с автоматом наготове и внимательно наблюдал за опушкой леса. К счастью, он их не заметил.

– Все-таки боятся леса, – прошептал Мазовецкий, кивнув на дорогу. – От машины не отходят.

– Жаль, что нельзя ввязываться в перестрелку.

– Что, привык ходить с Беркутом на свободную охоту?

– По крайней мере с ним интересно, – ответил Николай, преподнося это, как месть Мазовецкому за его совет учиться у Беркута. – Он умеет рисковать.

Мазовецкий промолчал. Ему и самому хотелось бы пощекотать фашистам нервы, но ввязываться в бой действительно не стоило. Сейчас на шоссе должно царить спокойствие. Чем спокойнее – тем лучше.

Около получаса они терпеливо наблюдали за тем, что происходило на дороге. Завести мотор водителю так и не удалось. В конце концов офицер остановил попутную машину, и она взяла их на буксир. Еще через несколько минут прошел в сопровождении четырех мотоциклистов черный «мерседес». Но и эта добыча была не для них.

Воспользовавшись затишьем на дороге, Мазовецкий и Крамарчук наконец решились выйти на опушку, но сразу же метрах в пятистах правее себя увидели небольшую группу крестьян, которых полицейские пригнали на заготовку леса.

– Вдоль шоссе валят, – проворчал Мазовецкий. – Двойная выгода: и лес получат, и шоссе обезопасят. Отменить приказ немцев, что ли?

– Давай попробуем. Сколько можно терпеть все это?!

– Кончится тем, что нас тоже завербуют на лесозаготовки.

– Ты же младший лейтенант СС! – возмутился Крамарчук. – Не посмеют.

– И все же у нас задание. Пусть крестьяне пока потрудятся. Расплачиваться мы заставим немцев чуть позже.

Они снова углубились в лес и прошли несколько километров по направлению к крепости. Когда окраина города была уже близко, партизаны облюбовали себе местечко у изгиба шоссе и засели в расщелине между двумя каменными глыбами.

Однако сегодня им не везло. Более двух часов Мазовецкий прохаживался по шоссе, безуспешно пытаясь остановить подходящий транспорт. Но мотоциклистов, как назло, не было. В кузовах большинства проходящих машин сидело по нескольку солдат, а в кабинах – офицеры. Несмотря на все попытки «унтерштурмфюрера» привлечь к себе внимание, ни один из водителей даже не притормозил. Очевидно, срабатывал строгий приказ: за пределами города не останавливаться.

Тем временем солнце клонилось к закату. Машины стали появляться все реже и реже. Из крепости вообще никто не выезжал и не выходил. Словно там все вымерли.