Живым приказано сражаться

– Но мне хочется спасти вас. Не из чувства жалости.

– Да? Действительно можете спасти меня? – несколько оживился Гуртовенко. – Это еще возможно?

– Еще возможно. Я, конечно, мог бы прибегнуть к известному вам приему вербовки. Сказать, что возвращаться на службу к немцам вам уже нет резона… Ибо, спасая свою жизнь, разоблачили одного из лучших агентов абвера.

– Я все понял, Беркут, – перебил его Гуртовенко. – Вы могли расстрелять меня. Или повесить. Я этого вполне заслужил. Командир любого другого партизанского отряда давно подписал бы мне этот самый приговор. И то, что вы отнеслись ко мне вот так, по-человечески… Я не забуду этого. А теперь дайте мне возможность искупить вину. Это в вашей воле. Я ведь и требую не многого – права умереть, как подобает солдату, а не как вонючий полицай.

– Слишком быстро от немцев и полицаев открещиваетесь.

– Так ведь начал не сейчас. Насмотрелся на них. Знаю, что там за сволочь подобралась в полиции ихней. Но пути назад не было. Не было – такая вот заколдобинка. Спасал шкуру?! Да, спасал, как мог. Оставь меня в отряде, Беркут, – вдруг перешел на «ты». – Спас мое тело – спаси и душу…

– Полагаете, что и душу тоже смогу?

– Я знаю, что ты не Иисус Христос…

– Тогда поговорим о деле. Вам придется вернуться в крепость, – Беркут специально выдержал паузу, хотел, чтобы Гуртовенко осмыслил это предложение. – Повторяю, вернуться в крепость, в отряд Штубера.

– Ты же знаешь, что это невозможно.

– У меня нет никаких гарантий, что вы не предадите еще раз. Но я поверил вам и иду на риск…

– Уже сказал, Беркут. Второй раз не изменю. Но зачем посылать меня на бессмысленную гибель? Оставаясь в отряде, я, по крайней мере, убил бы нескольких гитлеровцев. А так… Ты уверен, что в «Мстителе» не действует еще один агент? Если не самого Штубера, то гестапо или абвера? Уверен, что завтра-послезавтра там не появится изменник, который захочет спасти свою шкуру, продав мою, грешную?..

– Уверенности нет, – сухо ответил Беркут, садясь за стол и жестом приглашая садиться Сову. – Но партизан, который привел вас сюда, передал в отряд, что вы остались в нашей группе. Просто Беркут решил увеличить свое войско и охотнее всего принимает бывших красноармейцев. Поскольку сам из офицеров. А значит, в отряде никому не известно, что вы – агент Сова. Теперь дальше… От меня вы бежали потому, что видели, как неожиданно провалился агент Звонарь. И потому, что почувствовали: вас тоже подозревают. Понимаю, риск есть. Все неожиданности предвидеть невозможно. Допрашивать вас могут основательно. И все же такое объяснение будет вполне естественным. Конечно, Штубер попытается обвинить вас в трусости. Но, по-моему, он и прежде был о вас невысокого мнения. Я не прав?

– Что да, то да, – устало произнес доселе молчавший Отаманчук.

Гуртовенко удрученно развел руками. Сейчас он готов был соглашаться со всем, что услышит от этого человека.

– Так что своим объяснением провала операции вы всего лишь укрепите его в этом мнении.

* * *

Несколько минут Сова молчал. Беркут понимал, что возвращаться в крепость ему не хочется. Но бывший агент Штубера хорошо знал и то, что отказаться он тоже не имеет права.

– Что я должен буду делать там? – спросил он наконец.

С ответом Громов не спешил. Он как бы испытывал решение Совы на искренность. В его молчание ввинтился приглушенный, вкрадчивый гул мотора пролетающего неподалеку самолета. По звуку лейтенант определил: «рама». Она появляется над лесом уже четвертый день подряд, и Громов начинал думать, что самолет-разведчик немцы посылают не для того, чтобы определить базы партизан, а чтобы постоянно держать их в напряжении и страхе.

– В Градчанском лесу появился какой-то небольшой партизанский отряд, который приглашает к себе кого угодно – от стариков до подростков. Ведет он себя пока что сдержанно. Даже, пожалуй, слишком сдержанно. Активных действий против немцев не предпринимает. Немцы его тоже не трогают. Люди в этом отряде вроде бы не из местных. К тому же неизвестно, откуда он вообще взялся здесь. Поэтому есть подозрение, что это еще один подсадной отряд, сформированный Штубером.

– Вполне возможно.

– Так вот, попроситесь туда. Но сделаете это деликатно. Мы не заставим вас надолго задерживаться в нем. Хотя все зависит от того, как скоро вы справитесь с заданием. Уже через два-три дня постарайтесь передать сведения о его численности и командирах, о его назначении. А также выясните, когда и где он формировался. Как именно будете поддерживать связь с нами – это вам объяснит начальник разведки отряда «Чапаевец» Отаманчук. Прошу, Василий Григорьевич.