Жизнь

– Нет, не заблудились – уверенно сказал он – природа всегда дает нам возможность найти свой путь. У каждого времени суток свои подсказки. Наши чумы расположены немного восточнее реки. А идти нам нужно на север. Полярная звезда – главный мой помощник ночью.

Ёнко остановился. Он взял мою руку и направил ее вверх.

– Смотри – сказал он и стал водить моей рукой от одной звезды к другой – эти звезды образуют ковш Большой Медведицы. Если ты мысленно соединишь линии между звездами, то получишь в своем воображении настоящий ковш. Если от дальнего от ручки бока ковша ты проведешь линию дальше, то наткнешься на самую яркую звезду – полярную звезду. Она всегда указывает на север. Следовательно, идем мы правильно.

Ёнко опустил мою руку и двинулся дальше.

Мы добрались до места расположения хунт ближе к полуночи. Ненцы сидели вокруг костра и пели традиционные песни. Тут же варили рыбу в котелке и пекли картошку. Во главе ненцев, сидевших вокруг костра, пела девушка. Ее голос был настолько прекрасным, что кровь застывала в жилах. Она пела на ненецком языке, изредка открывая глаза. Я тоже села у костра и с каждым новым словом все больше и больше ненцев включалось в песню. По моей коже побежали мурашки, а глаза стали наполняться слезами. Я чувствовала такую отрешенность от всего остального мира. Я почувствовала, как одна за другой слеза стекает по моей щеке. Я бросила взгляд на Ёнко, который присел рядом, и улыбнулась ему. Девушка брала такие высокие ноты, ее голос был чистым и заставил меня почувствовать ком в горле, когда я даже не понимала смысла слов. «Сихиртя» – единственное слово, которое я смогла спеть.

– О чем эта песня? – спросила я Ёнко.

– Эта песня о народе Сихиртя, который обитал здесь до нашего времени. По преданиям, они ушли жить под землю. Они не любят солнечный свет и выходят только ночью. Лишь избранные могут видеть сихиртя.

Девушка закончила петь песню и, открыв глаза, улыбнулась нам.

– Здесь мы едины – начала говорить она – мы – дети природы. Как много она дала нам! Это небо, нашу землю, эту пищу, этот новый прожитый день. Так пусть дух земли, дух наших предков поможет нам осваивать земли, даст хороший урожай, даст пищу, а нам много счастливых дней. Да будет так всегда. Пусть наша память о наших предках, о нашей истории будет жить с нами, а наши дети запомнят наши песни, традиции и любовь наших сердец.

– Да будет так! – поддерживал ее этот славный и добрый народ.

Один из мужчин стал накладывать в деревянную посуду рыбу и картошку. Затем он передавал миски по кругу, пока каждый не получил порцию. Все оживленно разговаривали и ели. Мы пошли спать уже во втором часу ночи. Чум, где пришлось спать мне сегодня, был небольшой: диаметр нижней части составлял примерно 4 метра. Посередине на огне стоял котел, справа на оленьих шкурах спала женщина. Я расположилась слева, накрылась одеялом и постаралась заснуть. Я долго вертелась, но заснуть мне так и не удалось. Сотни мыслей проносились в голове. Я слышала, что с улицы доносились голоса, и решила выйти посмотреть, кому не спится так поздно. Я потихоньку оделась и вышла, стараясь не разбудить спящую женщину. На том же самом месте, где сегодня так оживленно пелись песни, вокруг костра сидели четыре человека: женщина, которая сегодня пела, Ёнко и еще пара ненцев-мужчин.

– Мы не допустим этого, пускай меня тоже давят – злобно говорила женщина.

– Они приходили вчера? – спросил один из ненцев мужчин.

– Да – ответила женщина.

Эту женщину звали Агна. На ней была одета летняя паница, богато украшенная орнаментом. У нее были длинные смольные волосы и огромные зеленые глаза. Ее имя означало целомудренная, поэтому ненцы внимали ее совету.

– Жаль, что я был на охоте! – сказал Ёнко и, кинув со злостью камень о землю, пошел к реке. Я пошла за ним.

– Что случилось? – не без интереса спросила я.

– Тебя тут явно не хватало, иди спать, пожалуйста! – крикнул он.

– Никуда я не пойду, я не оставлю тебя в таком состоянии! Скажи мне! – стала настаивать я.

Он поставил руки на бока, хотел что-то ответить, потом вздохнул, посмотрел в землю, потом посмотрел на меня.

– Здесь, где мы живем, самый большой объем добычи нефти. Здесь, на этом месте, на моей земле – он указал пальцем на землю – хотят установить нефтеперерабатывающий завод, снести мой дом, который я почти достроил для моих родителей!

Он заплакал, как ребенок. Сел на землю и взялся руками за голову.

– Мы придумаем что-нибудь – единственное, что я смогла здесь ответить.

– Иди спать, завтра у нас много дел – ответил Ёнко.

Я встала, прошла несколько шагов, затем вернулась, присела и поцеловала его в щеку.

– Мы правда что-нибудь придумаем.

До утра я не могла уснуть. Я так хотела придумать выход из сложившейся ситуации. Я встала в шесть утра и сразу направилась к хунте Ёнко.

– Можно? – спросила я.

В хунте сидели несколько мужчин и пили чай.

– Я думаю – начала я – нужно ехать в Москву. Мы вместе сходим в управление этой компании и подадим определенную бумагу. Если не получится, подадим иск в суд, поднимем общественность.

Все уставились на меня.