Жизнь без труда или труд во спасение?

Противоречиями современного рынка пытаются объяснить так называемую вековую стагнацию, замедление экономического роста США, активно обсуждаемое в последнее время. Так, по версии американского экономиста Р. Гордона, «в ближайшие 25–40 лет темпы экономического роста в США будут оставаться чрезвычайно низкими – существенно ниже исторической ''нормы'' 2 %»[40].

Трудовая компонента присутствует в демографической ситуации, из – за которой в ближайшие десятилетия количество отработанных часов в расчете на душу населения будет продолжать снижаться[41].

Динамику количества отработанных часов в расчете на душу населения можно представить как производное от действия четырех факторов: средней продолжительности рабочего времени занятых работников; доли занятых в экономически активном населении; уровня экономической активности трудоспособного населения; соотношения численности трудоспособного и всего населения. Изменения двух из четырех этих показателей, по оценке Гордона, имели решающее значение: во – первых, занятые стали трудиться намного меньше (вследствие широкого распространения неполной занятости – по инициативе как компаний, так и самих работников), во – вторых, произошел сильный отток населения из сферы экономической активности, который лишь отчасти (причем в незначительной степени) был связан с возросшим охватом молодежи учебой в колледжах. В 1996–2013 гг. за счет первого из этих факторов количество отработанных часов в расчете на душу населения ежегодно снижалось на 0,28 %, за счет второго – на 0,32 %[42].

Гордон предполагает, что в долгосрочной перспективе «уровень занятости вернется к своим нормальным значениям, поскольку основной причиной его снижения было временное повышение безработицы в условиях экономического кризиса. Однако в том, что касается динамики показателей продолжительности труда занятых работников и экономической активности трудоспособного населения, он не видит ничего обнадеживающего и ожидает их дальнейшего ухудшения.

Причин здесь несколько… одним из главных драйверов наблюдавшегося в США падения продолжительности рабочего времени следует считать действующую систему медицинского страхования, предполагающую предоставление медицинских страховок по месту работы индивидов. В этих условиях компании заинтересованы в переводе максимального числа работников на неполную занятость, поскольку в таком случае они освобождаются от обязанности предоставлять им медицинскую страховку»[43].

Так, основные социальные институты становятся главной проблемой постиндустриальной неолиберальной экономики и в то же время болевой точкой глобализации. Чтобы выявить новые области прибыльного производства, глобальный капитализм обходится все меньшим количеством рабочей силы, обосновывает необходимость демонтажа государства всеобщего благосостояния. Человек как работник больше не нужен капиталу и капитализму.

Согласно Беку, функционирующая в глобальных масштабах экономика подрывает основы национальной экономики и национальных государств: «Речь идет о том, чтобы в новом раунде борьбы отодвинуть старого противника по имени ''труд'' на запасной путь истории; но также и о том, чтобы одновременно заявить о расторжении договора с государством, т. е. чтобы избавиться от пут труда и государства в том виде, как они сложились в ХIX и ХХ веках»[44].

Все это открывает неясные и нерадостные перспективы для человечества. Безусловно, это достаточно отдаленная перспектива. Индустриальный труд по – прежнему востребован, причем не только индустриальный, но и широкий спектр тяжелых работ, связанных с приложением физических усилий.

Но перспективы сокращения такого труда с последующим переходом на использование техники очевидны, в тоже время все большее число рабочих практик переносится за пределы экономически развитых стран, что сокращает возможности трудоустройства в этих странах. «Тенденции ясны, – отмечают В.Г. Федотова и Н.Н. Федотова, – однако остаются нерешенными вопросы: кто будет выполнять тяжелые работы в развитых странах, перенесших свои производства в страны третьего мира, сосредоточившись на информации и менеджменте этих производств? Какой поток иммигрантов для этого необходим и как этот поток совместим с чужими культурными и политическими традициями?»[45].

И наконец, что будет с работающим человечеством в условиях, когда «рабочая сила и представляющие ее организации – рабочие партии и профсоюзы – повсюду утрачивают свою роль на переговорах с властью и бизнесом, а также в глазах общественности. Одновременно растет число тех, кто выброшен с рынка труда и лишен шансов на материальную и социальную безопасность. В результате не только нарастает неравенство, но и драматически меняется качество социальных неравенств, поскольку все большие круги населения отбраковываются, как ''экономически неактивные''»[46].