Жизнь для Смерти (СИ)

— Эмиии! — ревет вдалеке разъяренный Кайл. Я не оборачиваюсь, только ускоряю шаг. Затем доносятся и другие голоса, но рев волков вдалеке не стихает. Они стеной защищают меня от преследования.

Зря Верховный не собрал армию. Зря он и его бывшая жена посчитали, что победили кучку ополченцев. Они не понимают, что нам лучше умереть, чем достаться в руки варваров, не способных на любовь и сострадание. С их стороны ничего не изменится. Несколько дней назад они собственноручно уничтожили последний камень доверия. Теперь никогда…

Я даю себе слово, что не приду к власть имущим аристократам для рукопожатия. Никогда.

Чем дальше в чащу леса, тем более полноводной становится река. Она шумит, создавая иллюзию голосов. Как будто кто-то где-то смеется или зовет меня. Но это мираж.

Здесь лед тоньше, а у центра шумят потоки воды. Течение ускоряется. Там, где ледяной покров более устойчивый, я подхожу к кромке на камень повыше и присаживаюсь, набрав в ладони ледяной воды. Необыкновенно вкусная.

Из-за страхов быть отравленной, я плохо питалась в последние дни. Слабость и голод одолевают, но я отвлекаю себя. Периодически срываю молодые побеги будущих шишек, чтобы пожевать и отвлечься от желания есть.

Три волка разбрелись впереди в зоне видимости, двое остаются сзади. Тот, что с рыжими боками, чаще других подходит ко мне, подставляя морду под руки. Кажется, так зверь меня подбадривает, особенно когда я останавливаюсь, облокотившись на дерево, чтобы отдышаться. Создается ощущение, что со мной общается не только волк, но кто-то еще.

— Тревис?

Он фыркает.

— Значит, Билл?

Волк отступает, задирает голову и громко воет. Остальные хором его подхватывают, не в силах сопротивляться инстинктам. Слежки вроде бы нет, как и остальной части стаи. Страх давно отступил под тяжестью пути. Непросто передвигаться по снегу, но это становится доброй привычкой.

Лес впереди все темнее и гуще. Тут больше лиственных растений, кустов, колючек. А у реки моя обувь немного промокла. Если предстоит ночевка, хотелось бы найти место получше. Хорошо бы еще сохранить силы для костра.

— Билл, отведи нас к месту ночевки. Поможешь? Мне предстоит потрудиться над костром. Без него в лесу не выжить.

И без еды, но об этом я молчу. Может волки притащат мне зайца?

Зверь снова фыркает, повернув по тропе в сторону от реки. Остальные следуют за ним.

— Там снега по колено… Ох, может ты не Билл и я говорю с собакой? Надеюсь, я не схожу с ума.

Может я обидела его этим? Похоже на правду, потому как скоро я остаюсь одна. Вся пятерка ускорилась так, что мне за ними не угнаться. Однако тропа из множества волчьих следов — отличный ориентир.

Нет, в лесу я не погибну. Они должны вывести меня к Кристоферу! Я знаю, что мы обязательно встретимся.

Зима. Световой день очень короткий. Примерно в четыре начинает темнеть, а к пяти звезды загораются яркими искрами на черном бархате неба. Долгий путь измотал меня окончательно. Я едва переставляю ноги, выходя к кромке леса. И здесь меня поджидает верная братия волков. Но теперь их намного больше. Вернулись те, кто задержал вампиров у дороги. Наверняка звери спутали им следы.

Не в силах идти дальше и разводить костер, я падаю на колени в сугроб, опускаюсь на волка с рыжими боками. Он единственный позволяет такую вольность. Остальные порыкивают, когда пытаюсь погладить за ушком.

— Простите, я не могу больше…

— И не нужно.

Как гром среди ясного неба. Я вздрагиваю, услышав за спиной мужской хриплый голос. Обернувшись, я вижу, как ко мне с фонариком в руках, выходит незнакомец.

— Не подходите ближе!

— Не бойся, Эмили. Это ведь мои волки привели тебя сюда. Прости, сам не смог, мне нельзя показываться остальным, чтобы не вычислили. Но ты не паникуй, теперь все будет хорошо!

— Разве они ваши? — я пытаюсь подняться на ноги. Получается не сразу. Снег слишком глубокий. Мужчина протягивает руку, но это только усугубляет неловкую попытку устоять на своих двоих.

— Конечно мои, чьи же еще? — кряхтя смеется незнакомец. Из-за фонаря я не могу разглядеть его лицо. Но чужак точно будет намного выше меня, — Сильно замерзла?

— Кто вы такой?

— Я свой, свой. Ты не беспокойся об этом.

— Свои чаще оказываются чужими.

Мужчина не реагирует на мои страхи. Он будто нарочно делает пару шагов. Уверенно, не проваливаясь в снег, как я, и крепко хватает меня за ворот, помогая подняться. А потом чертыхается и убирает свой фонарик в сторону.

— Прости, засветил тебе глаза наверняка. Ты прекращай бодаться. Свои на то и свои, что чужими быть не могут. Я друг Кристофера. Его то ты знаешь? Ох, ладно, что-то мы все болтаем, а надо дело делать. Идем? Ты совсем замерзла, а на печи сейчас поручу чтоб кипятка согрели, заварим тебе ромашку. Ты любишь ромашку? Только погоди, надо притащить сани, да запрячь шерстяных, пока они не улеглись на ночевку, бесы.