Жизнь для вечности

Из всего доклада я уловил только начало – практическое значение работы, а исследования и результаты оказались для меня слишком крепким „гранитом науки“… занялся тем, что стал следить за поведением членов совета и аудитории. В первом ряду сидел какой-то полковник, все время записывая что-то в блокноте, списывая с доски формулы, срисовывая диаграммы и чертежи. Тем временем наступает момент, когда мне надо снять с доски чертежи. Я не решаюсь на это, – может быть, они еще нужны папе, хотя он о них уже говорил. Но вот папа сам начинает снимать чертежи, меня охватывает раскаяние в своей робости.

„Идти или не идти помочь папе?“ Один чертеж падает с доски. В тот же момент я срываюсь со своего места в первом ряду и вскакиваю на сцену. Я быстро и нервно снимаю чертежи, так как чувствую на себе взгляды сотен людей, удивляющихся моему внезапному появлению. Второй раз мой выход на сцену уже не был сенсацией.

Папин доклад длился час, потом начались прения. Секретарь зачитал отзыв академика К-ва, не присутствовавшего на заседании. К-в дал блестящий отзыв. Он очень много говорил о работах папы, широко известных как советским, так и иностранным специалистам, о значении исследовательского таланта, о своеобразных и оригинальных, совершенно новых методах анализа и исследований, открытых папой. Папа предстал в моем воображении гением, человеком, открывающим новые пути развития науки и техники.

Я задумался и опомнился лишь тогда, когда секретарь прочел, что работа профессора Пестова имеет косвенное значение и для производства взрывчатых веществ. Я оглянулся на полковника, который все еще что-то писал. „Вон как, – подумал я, – даже военное значение… Это, пожалуй, самое важное и значительное в наше время“…тзыв К-ва кончился. Другой оппонент читал свой отзыв, потом третий. Оба они были папиными сослуживцами, были его ближайшими друзьями, но, поскольку в их обязанности входит критика, то они, наряду с достоинствами, отмечали и недостатки работы. Тут неясность, там недоработка, здесь противоречие закону Генри, вывод не совпадает с „общепринятой установкой“…т. д. Но все три отзыва кончались одной фразой: „Считаю профессора Пестова вполне заслуживающим звания доктора химических наук".

Начались высказывания членов совета. Казалось, каждый из них считает своим долгом высказаться, иначе могут подумать, что он ничего не понимает. Опять начались формальные придирки. Один профессор заметил что-то о сложности выведенной формулы.