Жизнь длиною в лето. Книга первая (СИ)

- Одну. Какой-то старушки, но она словно злой дух витает, не разговаривает со мной. Мне кажется, она не помнит, кем была, зачем здесь задержалась. Раньше, когда здесь ещё хоронили, я почти сорок дней могла общаться с новыми душами, а потом они уходили куда-то, а я оставалась. Правда, я давно никого не видела, может, люди перестали умирать?

Выслушав, слова Кати, переданные Кармель, дед Ефим вздохнул:

- Да нет, Катя, люди как умирали, так и умирают, только вот в Благодатном и Добринке почти никого не осталось. А где ты находишься, когда не проявляешься в этом мире?

Катя заплакала.

- Когда я не в этом мире, нахожусь непонятно где, но там нет ничего, только пустота. Меня затягивает туда словно в густой туман, я не чувствую времени и смогу появиться тут, когда что-то потревожит мой дух. Я не хочу здесь оставаться - это такая мука - не выполнить последнее желание.

На глазах Кармель тоже появились слёзы.

- Как ей помочь?

- Не знаю. Катя сказала: другие души уходили спустя сорок дней после смерти. Даже если найти место, где погиб Иван, как она его увидит?

Призрак встрепенулся и даже стал немного светиться.

- Позову. Мне бы только находиться рядом с его могилой. Он не может не прийти.

Кармель удивилась.

- А как ты узнаешь, что там именно Иван?

- Я вижу и знаю, кто находится под землей. Понятия не имею, как и откуда, но я точно чувствую место, где упокоен человек. Вот ты, Кармель стоишь между могил двух сестёр Киреевых, умерших ещё до войны, а Ефим остановился прямо над местом, где похоронен кузнец Климентий Петров.

Кармель сообщила деду Ефиму, чью могилу он невольно топчет. Старик вздрогнул и отступил на шаг в сторону.

- То есть, ты видишь места захоронения и знаешь, кто в них лежит? - уточнила Кармель. - А откуда тебе это известно? Ведь тут не сохранилось даже камня с эпитафией. Ты сказала: можешь позвать. Любого? И они ответят и явятся на зов?

Катя вздохнула:

- Я не задумывалась, откуда приходят сведения. Просто гляжу и точно знаю, кто похоронен в могиле. Мне было одиноко, когда исчезли последние души. Я попыталась позвать маму, её могила почти в центре кладбища. Та, что вся заросла шиповником. Её душа пришла, и мы поговорили, я так радовалась, но когда позвала второй раз, мама попросила больше не тревожить. Она огорчалась, что я не могу совершить переход. Больше я её не видела. Скажем так, я тут надоедала всем душам по очереди и больше на мой зов никто не является.

- Значит, ты можешь позвать мою Лидочку? Я не успел сказать ей: она самое лучшее, что было в моей жизни. Всё стеснялся, а потом стало поздно.

- Может, - перевела Кармель ответ. - А для Кати есть одна загвоздка. Как она покинет кладбище?

- А если мы её с собой пригласим? - предположил дед Ефим. - Может призракам нужно приглашение?

Из этой затеи ничего не вышло, Катю сразу отбросило назад за невидимую границу кладбища.

- Что обычно держит призрака? - размышляла Кармель. - Место, где он похоронен?

- Не место. Скорее всего, бренные останки, - уточнил дед Ефим. - Чтобы Катя смогла выйти за пределы погоста, скорее всего, нужно вынести хотя бы часть скелета.

- Не оставляйте меня, пожалуйста. Я должна найти Ваню и всё ему объяснить, только так смогу покинуть этот мир. Я чувствую, - Катя упала на колени и умоляюще посмотрела на гостей. - Меня хоронили в начале ноября, стоял сильный мороз, поэтому закопали неглубоко, можно попробовать вырыть мой череп или косточку...

- Она просит вырыть кости, - пояснила Кармель. - Ужас! Я не могу сделать это. Боюсь.

Дед Ефим вздохнул.

- А я не могу бросить невесту друга в беде. Кармель, сходи в Благодатный, попроси штыковую и подборную лопаты у бабулек. Скажешь, хочешь поправить могилки.

В хуторе старушки засыпали Кармель вопросами. Они расспрашивали о Добринке, о Ефиме Донатовиче. Отвечая, девушка боялась признаться, что собираются разрыть могилу Кати.

- От, это самое. Мы сначала волновались, но потом поняли: заночевала у Ефима, - сказала баба Лиза, подавая лопаты. - А ты же вроде прибралась на могилках.

Кармель соврала:

- В первый раз не всё сделала.

До кладбища она добралась быстро, немного мешали лопаты, поэтому всю дорогу перекладывала их: то на одно плечо, то на другое, то несла в обеих руках.

Дед Ефим осторожно снял слой травы в месте, указанном призраком. Катя успокаивала Кармель.

- Да не трусь. Кроме костей там ничего не осталось. Меня же ты не боишься?

- Почти привыкла.

Дед вырыл неглубокую яму сантиметров пятьдесят и присел на траву отдохнуть. Кармель вздохнула и взяла лопату в руки.

- Копай здесь, - ткнула призрачным пальцем Катя. - Ещё на штык и попадёшь прямо на череп.

- Нас можно смело снимать в ужастике "Грабители могил", - пробурчала Кармель, роя в указанном месте. Под штыком лопаты что-то хрустнуло.

Призрак охнул:

- Осторожно. Это шейные позвонки. Поддень чуть глубже.

У Кармель затряслись руки.

- Тебе не больно?

Катя прошептала:

- Нет. Немного неприятно.

Кармель подцепила лопатой большой ком земли, вывернула его на траву. Он рассыпался, обнажив пожелтевший череп. Девушка взвизгнула и отскочила в сторону.