Жизнь до Израненных — 2

Я всегда с удовольствием наблюдала, как гости реагируют, увидев отображенные на стенах деньги отца. Язык их тела многое говорит об их характере. Этот детектив игнорирует картины и идет прямо к лифту. Деньги, видимо, не произвели на него впечатления, и держу пари, что проявления могущества его не беспокоят. Некоторые богатые семьи считают, что они вне закона. Но папа так не считает. Надеюсь, детектив понимает это.

Глава 3 ПАДЕНИЕ СОВЕРШЕННОЙ ПРИНЦЕССЫ

11:14

Когда я достаточно успокоилась, чтобы со всем справиться, я стучусь в дверь и улыбаюсь. Отец сидит за столом, положив голову на руки. Он заметно постарел за эти дни. Хмурые линии красуются на его лице, под глазами залегли черные круги. Я думаю, его редеющие каштановые волосы стали более седыми, чем обычно. Это еще один груз на моих плечах. Интересно, сколько же я смогу еще выдержать, прежде чем мой позвоночник переломится надвое.

Я делаю шаг вперед и прочищаю горло, давая ему знать о моем присутствии. Он поднимает взгляд и ему требуется время, чтобы понять, это я. Он тепло улыбается, словно я его луч света в этой буре. Я не могу этого принять. Я хочу ему рассказать, но когда он так смотрит на меня, моё признание теряется.

– Привет, Принцесса, садись, – он перемещается в другое кресло, и я сажусь, скрестив ноги и выпрямив спину, и сжимаю пальцами колени.

Я рассматриваю различные семейные фотографии в углу его стола. На одной мне всего десять, и я, одетая в пачку, стою на своих первых пуантах. На другой фотографии мы с родителями в день окончания средней школы. На третьей, запечатлен момент с весенних каникул пару месяцев назад, на ней мы с Энтони сидим на палубе парусной лодки отца. Эти фотографии характерное проявление гордости отца.

– Ты хотел видеть меня, пап?

– Хотел, и, слава богу, у тебя нет никаких плохих новостей. Еще секунда с этим мужчиной и я бы потерял самообладание. Дети, Джина, группа извращенцев угрожает разрушить эту семью и все, чего я так усердно добивался, – его голос затихает, и он медленно дышит, откинувшись на спинку кресла. Его губы дергаются в улыбке, от чего в уголках глаз появляются морщинки.

– Я не должен тебя просить об этом, это трудно. И я уверен, что ты все слышала. У тебя есть способность быть в пределах слышимости, когда дела плачевны. Я восхищаюсь этим в тебе. Ты выросла такой женщиной, которая защищает свою семью, защищает в хорошие и плохие моменты. Я горжусь тобой, Джина, независимо от того, что произойдет дальше.

Он прочищает горло и наклоняется вперед, положив свои толстые пальцы на стол.

– Хватит сентиментальностей. Ты уже знаешь, что я чувствую по поводу тебя и твоей матери. Причина, по которой я вызвал тебя в том, что мне нужно, чтобы ты кое– что сделала. Во второй половине дня я встречаюсь с нашей страховой и юристами и хочу, чтобы ты присутствовала на заседании. Скорее всего некоторые хулиганы предъявят «Тканям Гранц» иск, пытаясь выжать из нас деньги за то, что они стали жертвами, находясь на нашей собственности.

Он говорит слово «жертвами» злобно и с отвращением. Я стараюсь проглотить подступающую желчь, зная, что самый отъявленный хулиган в этом раскладе я. Я зарываю остальные эмоции глубоко внутри. Не могу позволить им отразиться на моем лице. Он так много думает обо мне, а я все так испортила. Нет способа, чтобы этого исправить, ни сейчас, ни когда–либо.

– Послушай, Джина, я хочу знать, где мы находимся, прежде чем начнут поступать иски, – иски с приговорами суда, как и многочисленные иски. Я закрываю глаза, показывая напряжение на лице, которого не могу скрыть. Отец наклоняется и берет меня за руки. – Мы можем пройти через что угодно, если будем держаться вместе. Помни это.

Слова словно горячий нож, режущий меня. Чувство опустошает, я сижу, разинув рот. Он понятия не имеет, что я та, кто пустил их на склад. Я должна рассказать ему, выплеснуть это, и затем бежать в Джерси, или в метро. Это два места, куда отец ни за что не пойдет.

Скажи это. Скажи ему. Я открываю рот, но внезапно возвращается его улыбка, и глаза снова сияют жизнью. Я не могу этого сделать. Я киваю и бормочу:

– Конечно, пап, я буду там. Что-нибудь еще?

– Если подумать, то да. И это хорошая новость, – я хмурюсь, мне интересно, о чем он думает. Папа продолжает: – Отмени все свои планы на сегодняшний вечер. У меня обед с Энтони по поводу деталей нового проекта, и я хочу, чтобы ты присоединилась к нам. Не думаю, что ты возражаешь? – его улыбка растет, от чего в уголках губ появляются морщинки.

Это неожиданные новости. Энтони планирует работать все следующие недели в ночную смену в больнице. Между работой и школой ему тяжело найти свободное время. В последний раз я мельком видела его за обедом в какой–то день на прошлой неделе. Сегодня я буду сидеть напротив него и признаюсь в том, что случилось с Питом. Он имеет право знать.

– Конечно, я приду, пап. Звучит отлично.