Жизнь — это судьба

— Ты, кажется, не особенно обрадовалась. А я думала сообщить тебе приятную новость. Он довольно славный парень, и после разговора с ним сегодня утром у меня сложилось впечатление, что ты и он...

— Ах, нет, — перебила я поспешно, — ничего подобного. Ничего серьезного, хотела я сказать.

— Вот как... Во всяком случае, я пообещала ему сообщить тебе, что он здесь.

Затем Джилл переменила тему разговора, и скоро мы легли спать.

Глава третья

Мне удалось избежать встречи с Аланом вплоть до Дня победы над Японией, который послужил оправданием для грандиозных празднеств во всех армейских клубах Шиллонга, как английских, так и американских.

К тому времени к нам уже прибыли австралийские девушки, и я была слишком занята, помогая их обучать, чтобы думать о других вещах. Вернее, я старалась убедить себя в этом. Писем от Коннора все не было, однако я находила оправдания его молчанию — почта работает скверно, или, возможно, ему слишком стыдно из-за того, как мы расстались, но из гордости и упрямства он не желает в этом признаться, а потому не пишет. С головой окунувшись в работу, я безуспешно пыталась заглушить растущую тревогу. По крайней мере, повседневные заботы утомляли меня физически, и я могла более или менее нормально спать.

Австралийские девушки оказались весьма приятной компанией — лучше, чем я ожидала, — и завоевали сердце даже такого скептика, как Джилл. Они быстро освоились, и их энтузиазм был словно глоток свежего воздуха, придавал нам дополнительные жизненные силы.

Почти ежедневно мы ожидали распоряжения передислоцироваться в Рангун. Несколько наших передвижных лавок уже находилось там с мая месяца, обеспечивая снабжение Мингаладонского аэродрома, госпиталя и также магазинов на территории яхт-клуба. Теперь предстояло организовать снабжение огромного перевалочного лагеря, подготовленного для приема репатриированных военнопленных, прибывающих на строительство Таиландской железной дороги, и наши новобранцы пришлись как нельзя кстати.

Вместе с тем я была страшно рада отпраздновать День победы над Японией именно в Шиллонге, где долечивались многие солдаты и офицеры XIV армии.

Торжество вылилось в великолепный танцевальный вечер, я явилась в клуб довольно поздно и поначалу не увидела Алана, а заметив его, в первый момент, по правде сказать, даже не узнала. Он очень похудел; исчез и здоровый бронзовый цвет лица, который был у него, когда я встретила его тогда в последний раз. Глаза сохранили прежнюю живость, но глубоко ввалились, и под ними пролегли густые тени, отчего он выглядел значительно старше своих лет. Алан шел ко мне через зал, шаркая ногами, ссутулившись, словно старик. Невозможно было поверить, что передо мной тот самый легкий на ногу атлет, которого я когда-то знала. Очевидно, жалость и крайнее удивление отразились на моем лице, потому что мучительная краска постепенно залила его сильно изможденное лицо и, опережая меня и как бы оправдываясь, он сказал:

— Я только что с больничной койки.

— О Алан! — проговорила я прерывающимся голосом. — Что с тобой произошло?

— Ах, ничего особенного, — ответил он безразличным тоном. — Долгая история. Провалялся в госпитале в Комилле, а потом меня переправили сюда для восстановления здоровья. Я здесь уже более двух недель. Когда ты вернулась?

— Две недели тому назад.

Не было смысла увиливать и прибегать к отговоркам, а потому я не стала даже и пытаться.

— Разве Джилл не сказала тебе, что я здесь? Ведь она обещала — как только ты приедешь...

— Да, она говорила, но...

— И ты не пришла проведать меня. Глаза смотрели с упреком.

— Нет... не пришла. Извини, Алан.

Заиграл оркестр, на нас налетела какая-то парочка, спешившая на танцплощадку. Алан угрюмо взглянул на них. Не зная, что еще сказать ему, я заметила:

— Приятная мелодия, правда? Вздохнув, он взял меня за руку.

— Боюсь, я не в состоянии танцевать. Посиди со мной, пока они танцуют. Теперь, когда я вновь нашел тебя, мне нужно с тобой о многом поговорить.

Мы вышли в сад и стали искать свободную скамейку. Алан шагал рядом со мной, прихрамывая и тяжело опираясь на мою руку. Мы сели, и он, не глядя на меня, спросил:

— Вики, почему ты не пришла?

— Была... очень занята. Навалилось много работы.

— Чепуха! Постарайся придумать что-нибудь поубедительней, дорогая. Ведь ты не забыла меня, не так ли?

— Нет, не забыла.

По крайней мере, это соответствовало истине.

— Джилл говорила, что ты была в Австралии.

— Да. Леони и я ездили набирать женщин для нашего отряда.

— А ты не собираешься увольняться из армии? Ведь война кончилась.

— Нет еще. В Бирме останется пока много воинских частей, и, кроме того, мы помогаем обслуживать бывших военнопленных, прибывающих с Таиландской железной дороги.