Жизнь графа Дмитрия Милютина

Помощником великого князя Константина Николаевича был назначен генерал Федор Федорович Берг, на год моложе Сумарокова, но крепкий, а не ветхий, как Сумароков, умный, преданный российскому самодержавию.

А польские события все больше и больше привлекали деятелей всего мира, все авантюристы из всех стран мира стекались в польские города, кто с оружием, а кто и без оного, но со страстным желанием схватиться в жестокой борьбе с Россией, чтобы исправить историческую ошибку. Мятежники то появлялись, вступали в борьбу с войсками, но тут же рассыпались, уходили в леса, потом в другом месте вновь появлялись в еще большем количестве, вновь вступали в битву, потом снова уходили в леса. Такая тактика приносила полякам и успехи, и поражения. Вскоре все увидели, что Мерославский как руководитель мятежников никуда не годился, на его месте возникает другая фигура – Мариан Лангевич, сын польского врача, офицер прусской армии, собрал отряд в Сандомирском и Краковском воеводствах, но вскоре был разгромлен, оказался в Краковской цитадели, а польские крестьяне брали в плен разбежавшихся мятежников и доставляли их в русский лагерь. «Молодежь, из которых составлялись шайки, в пылу увлечения давала себя истреблять огнем наших стрелков и артиллерии и встречала храбро атаки кавалерии, – вспоминал Милютин. – Можно было подивиться силе фанатизма, одушевлявшего эту толпу. Впрочем, бывали случаи, когда так рассказывали, что стойкость мятежников была не совсем добровольная: предводители шаек будто бы заставляли несчастных обрекать себя на явную гибель, угрожая им постыдными наказаниями и даже смертью». Но самое удивительное для сегодняшних читателей заключается в том, «что сельское население в Польше… держало себя в стороне от мятежа, – писал Милютин, – и смотрело на него как на злодейское дело ненавистных панов, ксендзов и шляхты. Вожаки шаек прибегали к жестоким истязаниям, чтобы заставить крестьян служить делу мятежа, и бесчеловечно карали тех, которых только подозревали в сочувствии или содействии русским войскам и властям».

А дипломаты и руководители всех европейских стран внимательно следили за ходом событий в Польше и в России, отчетливо разделяя их интересы.

Пруссия заключила конвенцию с Россией о помощи против мятежников. Австрия сама участвовала в подавлении мятежа. Беспокойно вел себя Наполеон Третий, то и дело связываясь с Великобританией о союзных действиях против России, а когда Великобритания отказалась, обещал вмешаться в это антиисторическое дело и силой оружия помочь восставшим, а заодно с этим отказаться от решений 1815 года победителей Наполеона Первого.

Но призывы Наполеона Третьего остались без поддержки, лишь одна дипломатическая суета… Князю Горчакову пришлось использовать всю изворотливость своего ума, чтобы сдержать своих бывших противников призывами к миру и спокойствию в Европе.