Жизнь и приключения Лонг Алека

Айна испугалась. Не напрасно ли она все рассказала этому щеголеватому офицеру? Может быть, он станет чинить ей какие-нибудь препятствия, изменит отношение, по приходе в Стамбул заявит о ней полиции?

Впрочем, чего ей бояться? Едет она легально, и в Константинополе все равно должна зарегистрировать свой паспорт, если там придется жить. Она опять будет добиваться свидания, обращаться к властям. Нет, ей нечего бояться. А свои ухаживания он прекратит. Ей будет спокойнее ехать дальше… Ее размышления прервал голос Мюджиба. Совсем стемнело, и она не видела его глаз.

— Ну что ж, миссис Айна, откровенность за откровенность, — негромко и, как показалось Айне, искренне произнес штурман. — Я всей душой ненавижу англичан. Что сейчас происходит в моей стране, вы, конечно, знаете. Она оккупирована, нас хотят стереть с лица земли, но этому не бывать. Есть преданные родине турки, есть человек, который поведет народ… — Мюджиб, почувствовав, что сказал лишнее, осекся и замолчал.

Айна не верила своим ушам. Как обернулось дело!

— Я вас не совсем понимаю, Мюджиб.

— Вам и не нужно понимать. Знайте только одно — я ваш друг и постараюсь помочь вам во всем. А сейчас, простите, должен уйти. Надо выспаться перед вахтой.

Штурман ушел, а Айна осталась сидеть в кресле, взволнованная тем, что услышала от Мюджиба. Кто он? Чем сможет помочь ей и Алеку? Но как бы там ни было, а хорошо, что у нее появился доброжелатель. А вдруг да поможет в чем-нибудь важном?

На следующий день Мюджиб появился у нее только вечером.

— Миссис Айна, капитан просил вас перейти в каюту номер четыре, на спардеке, — произнес он торжественно, победоносно поглядывая на Айну. — Там вам будет много удобнее. Разрешите, я зайду за вами через час и помогу перенести вещи?

— Нет, нет. Что вы! Поблагодарите капитана за любезность. Не надо. Я останусь здесь, — запротестовала Айна, вспомнив стоимость каюты на спардеке.

Мюджиб сразу угадал ее мысли:

— Не беспокойтесь. С вас не возьмут ни шиллинга больше. Вы единственная пассажирка на судне, а все каюты свободны. Надо выполнять приказ капитана, — улыбнулся штурман. — Это приказ, и я не могу ослушаться. Через час я приду.

Айна поселилась в каюте на спардеке. По сравнению с ее прежней клетушкой она была роскошной. Умывальник с горячей и холодной водой, ковер, хорошее большое зеркало, свежий воздух и прекрасный вид из иллюминатора на океан. Чего еще можно желать? На минутку заглянул старпом и почтительно осведомился, как она устроилась. Всем ли довольна?

— О, прекрасно! — только и могла сказать Айна. — Спасибо.

— Это не мне, а мастеру. Пойдем вечером гулять?

— С удовольствием.

Чудеса не прекращались.

Во время прогулки по палубе пришел матрос и сказал, что господин капитан просит ее подняться на мостик.

— Пойдемте вместе, Мюджиб, я боюсь, — пошутила Айна. — У него такой грозный вид.

— Пойдемте. Я провожу вас.

Капитан, толстый, с каким-то странным оливковым цветом кожи мужчина, с выпученными рачьими глазами, с неизменными по моде закрученными кверху усиками, весь облитый золотом нашивок, погон, пуговиц, шитьем козырька, сказал на плохом английском языке, прижимая руку к сердцу:

— Я рад приветствовать вас на борту своего судна и льщу себя надеждой, что мадам не откажется завтра отобедать со мной и с… — капитан кивнул в сторону Мюджиба, — моим старшим помощником.

— Благодарю вас, капитан, за любезное приглашение. Я с удовольствием принимаю его.

Мюджиб с улыбкой поклонился и вежливо сказал:

— Желание капитана для меня приказ.

Обедали в капитанском салоне. Стол был сервирован богато и с большим вкусом. Очевидно, на судне служил опытный стюард. На белой скатерти сверкали и переливались разноцветными огоньками хрустальные бокалы, тускло поблескивал мельхиор, в вазе стояли живые цветы. Подавал им молчаливый бой-китаец. Он незаметно менял блюда, старался угадать каждое желание гостьи.

Сначала разговор вращался вокруг всяких пустяков. Капитан Экшиоглу расхваливал свое судно, рассказывал о Стамбуле, восхищался красотой города, советовал Айне непременно посетить знаменитую мечеть Айя-София, погулять по роскошной Перу, шутил, подтрунивал над Мюджибом, который почтительно улыбался и, судя по всему, был очень доволен происходящим.

Только когда слуга принес ароматный кофе и мужчины, попросив разрешения у Айны, закурили сигары, беседа приняла другое направление.

— Миссис Айна, — сказал капитан, серьезно глядя на нее, — Мюджиб рассказал мне вашу историю. Она очень меня тронула. Вы с мужем благородные люди. Вы попали в беду. Ну а как поступают друзья в таком случае? Помогают, даже если под удар придется подставить свою голову. Так? Вот мы и должны помочь вам, миссис Айна.

Айна с сомнением покачала головой:

— Я очень признательна вам и Мюджибу. Мне стало как-то теплее жить на свете от сознания, что я не одна и в далекой Турции у меня появились друзья, но… — она помолчала, — что могут сделать два добрых моряка против вооруженных до зубов охранников, тюремных стен? Боюсь, что…