Жизнь и приключения Лонг Алека

— Я же сказал — семьдесят пять долларов в месяц и моя еда.

— А дополнительный заработок откуда?

— Сам увидишь, — загадочно проговорил Макфейл. — Если согласен, то давай документы. Я посмотрю, что ты собой представляешь, — уже тоном хозяина закончил шкипер.

Алек протянул мореходную книжку и диплом.

— Ты, значит, русский, — удивленно поглядел на него Макфейл, — а я думал, ты оттуда… С севера, скандинав. Далеко забрался. Ну, ладно. Я возьму тебя боцманом. Приходи на «Моану». Она стоит в Южной гавани, у пирса номер пять.

— Ну вот, Алек, значит, расстаемся? — грустно сказал Рой. — Счастливого тебе плавания! Это дело надо вспрыснуть. Правда, шкипер? Ты должен поставить нам. Получил такого человека!

Шкипер кивнул головой:

— Можно. Тони Макфейл не жадный. Эй, Лиз, три двойных! И почему ты так долго не несешь моего цыпленка?

— Мне не надо, — сказал Алек.

— Почему же? — удивился Макфейл.

— Не пью.

— Совсем?

— Да. Не люблю.

Шкипер захохотал:

— Первый раз вижу непьющего боцмана. Тогда ты, вероятно, не подойдешь мне. Я не верю людям, которые не пьют.

— Дело ваше. Я не очень тороплюсь в море.

— Ладно, я пошутил. Но, право, это удивительно.

Кельнерша принесла жареного цыпленка и виски.

— Ну… — Макфейл чокнулся с Роем и залпом выпил свой стакан. — Повтори, Лиз!

Алек сидел молча, наблюдая за Тони. Тот с хрустом разгрызал куриные кости, бросал их на тарелку. Ел он неопрятно, жадно. Щеки и губы лоснились от жира. Рой после третьей порции виски захмелел и болтал всякую чушь, непомерно расхваливая Алека. Шкипер же, несмотря на изрядное количество выпитого, оставался почти трезвым. Только с глаз его сошла мутная пелена. Они заблестели и глядели на Алека остро, напряженно, как будто бы что-то взвешивали.

— Наелся как удав, — наконец сказал Тони, отодвигая тарелку. — Так я тебя жду, боцман, на «Моане».

— Я приду завтра утром.

— Хорошо.

Макфейл встал, положил две зеленые бумажки под тарелку и, не прощаясь, направился к выходу.

— Пойдем и мы, Рой. Дело сделано, и надо отдохнуть. Ведь завтра мне работать.

— Конечно, конечно, — заторопился Рой. — Пошли. Мне тоже не мешает поспать. Заночуем у Майка, хотя комнаты у него дороже, чем в Чайна-тауне. Я здорово выпил…

На улице кочегара совсем развезло, и Алеку пришлось вести его под руку. Когда они устроились в маленькой двухместной комнате у Майка, Рой сказал сонным голосом:

— До чего же противная рожа у этого шкипера. Ты зря согласился идти на его корыто, Алек. Похоже, что тебе придется с ним скверно. Слушай, откажись ты от «Моаны», пока не поздно, а? Не бойся, найдем тебе коробку.

— Спи. Я подумаю.

Через пять минут Рой, повернувшись к стене, уже храпел, а Алек лежал на кровати с открытыми глазами. Да… Шкипер не понравился ему тоже. Что-то было в нем неприятное, жестокое, неискреннее. Алек вспомнил, как ел Тони, разгрызая куриные кости, его хриплый смех, взгляд после того, как он выпил виски… Его лежащую на столе руку с синим вытатуированным крестом и словами: «Да поможет мне бог». Отказаться? Признать, что он испугался этого человека? Нет. Алек чувствует себя сильным и ничего не боится. Что ему шкипер? Он знает свое дело, будет работать, а если не понравится, всегда можно взять расчет. Он настроился идти на «Моану». Впереди Тихий океан, плавание на парусной шхуне и острова, о которых он мечтал в детстве. Вопрос решен. Завтра он будет на судне Тони Макфейла.

9

Утром Алек стоял на пятом пирсе и любовался ошвартованной к причалу «Моаной». Он не торопился взойти на ее палубу. Выкрашенная в белый цвет, с длинным бушпритом, со слегка наклонными мачтами, узкая и стремительная, шхуна была очень хороша и, казалось, рвалась со швартовов в море. Алек видел, как стоящий на корме Тони руководил уборкой судна. Человек шесть полинезийцев, черпая ведрами воду из-за борта, скатывали палубу, терли ее щетками. Шкипер заметил стоящего на причале Алека и недовольно крикнул:

— Эй, боцман! Надо было приходить раньше. Утро давно началось. Иди сюда.

Алек поднялся на шхуну. Матросы прекратили работу и с любопытством уставились на него.

— Тухоэ! — позвал Макфейл.

Один из полинезийцев бросил щетку, подошел к шкиперу.

— Это ваш новый боцман. Покажи ему, где что лежит, и после полудня будем сниматься. Тебя как зовут? — повернулся он к Алеку.

— Лонг Алек.

Тони захохотал:

— Лонг Алек! К тебе подходит. Вымахал таким высоким, что можешь продавить башкой палубу, когда будешь вставать с койки. Вот этот парень Тухоэ покажет тебе все, что надо. В течение недели он исполнял обязанности боцмана. Ну, что остановились? Уборку нужно закончить через полчаса.

Команда снова принялась за работу, полилась вода на палубу, зашаркали по дереву щетки.

— Пойдем, — сказал Тухоэ.

Они спустились внутрь судна. В течение часа полинезиец показывал Алеку, где лежат запасные паруса, продукты, инструменты, такелаж, блоки. Судно поднимало сто пятьдесят тонн. В корме помещалось машинное отделение. Шкипер жил в отдельной каюте по правому борту. Напротив располагалась еще одна двухместная каюта. Она была свободна. Вся остальная команда занимала общий носовой кубрик.