Жизнь и смерть величайшего биржевого спекулянта

Ливермор начал все больше и больше ночей проводить у тайных любовниц в Нью-Йорке в рабочие дни. Появились слухи и они начали неуловимо распространяться в высших кругах общества Грейт Нек Лонг Айленда и пещерах Уолл-Стрит. Эти слухи в конце концов дошли до ушей Дороти. Она однажды подошла к своему возлюбленному Джей Элу.

"Джей Эл, мне о тебе рассказывают ужасные вещи".

"А именно?"

"Другие женщины, красивые женщины, статистки, какой я когда-то была сама, которые состоят с тобой в связи".

"Послушай, Мышка..."

"Нет, я этого не потерплю и я отказываюсь это обсуждать!"

"Но ты сама начала этот разговор".

"Не пытайся сменить тему и сбить меня с толку. Я просто не хочу это обсуждать. Скажи мне, что это неправда, Джей Эл".

"Это неправда".

"На этом вопрос закрыт, и если бы даже это было правдой, я хочу, чтобы это было неправдой и покончим с этим".

"Не переживай, Мышка".

Она улыбнулась и взяла его за руку. Она ему не поверила, но надеялась, что он остановится. Она пила все больше, устраивала еще больше вечеринок в Эверморе, на яхте, в "Брейкерз" в Палм-Бич и в их доме в Лейк Плэсид.

Ливермор не остановился. Его любовные связи продолжались, но его частная жизнь никогда не мешала его деловой жизни, поскольку деловая жизнь была его реальной жизнью, жизнью, которую он по-настоящему любил, и игрой, в которую он не мог наиграться. Интеллектуальное решение проблем спекуляции было вершиной его жизни, жизненной силой, текущей по его венам. Оно вызывало в нем бесконечное волнение, также как сама по себе телеграфная лента бесконечно раскрывала перед ним свои секреты. Каждый секрет, который он обнаруживал, торгуя на рынке, был для него откровением, заставляя его чувствовать себя первооткрывателем, открывающим дверь в гробницу Тутанхамона и обозревающим ее тайны в первый раз.

ГЛАВА 11 Знать, когда придержать и когда завернуть

В делах людей прилив есть и отлив,

С приливом достигаем мы успеха.

Когда ж отлив наступит, лодка жизни

По отмелям несчастий волочится.

Шекспир, "Юлий Цезарь"

В 1930-М ГОДУ ЛИВЕРМОР ПРОВОДИЛ ОЧЕНЬ МНОГО ВРЕМЕНИ В "Бич Клаб" в Палм-Бич. Они с Эдом Брэдли, владельцем клуба, давно стали друзьями. По закону азартные игры во Флориде были запрещены, когда Брэдли открыл клуб, но у него было молчаливое одобрение Генри Флэглера, железнодорожного барона и партнера в "Стэндэрд Ойл". Это было единственное по-настоящему необходимое одобрение.

В официальном акте о регистрации "Брэдлиз" было написано, что "Бич Клаб", объединяет людей для светского общения, включая игры и развлечения, о которых время от времени могут договариваться администрация и члены клуба.

Правила включали в себя возрастные ограничения - 25 лет, запрет на курение в зале, где проводились азартные игры, требование, что все долги должны выплачиваться в течение 24 часов, и строгие требования к одежде, требовавшие полностью вечерней одежды после 7 вечера, без исключений. Белый галстук и фрак были обычной формой одежды; смокинг был минимально дозволенной одеждой.

Неписаным правилом "Бич Клаб" было то, что в клуб не принимали жителей Флориды. Это правило было взято из практики Монте-Карло, где местным жителям не дозволяется заходить в казино. Но для Брэдли это было просто удобное в

применении правило с точки зрения здравого смысла. Он не хотел, чтобы кто-либо из местных сильно пострадал с финансовой точки зрения, поскольку они могли поднять шумиху по поводу законности. Он все делал по своему личному усмотрению и принимал в клуб только тех местных, кого он считал подходящим для вступления в клуб. Это, конечно же, были богатые и влиятельные люди, которые помогали клубу оставаться открытым. "Брэдлиз Бич Клаб" функционировал в Палм-Бич с соблюдением этих и других правил более 45 лет.

Вечером января 1930 года, около 7 вечера, Ливермор вошел в казино, одетый в белый галстук и фрак. Ливермор любил одежду. Она хорошо сидела на его стройном теле. Фрак был шит специально для него в Англии. У него было 4 фрачных костюма, сшитых несколько лет назад, и все они остались без изменений. Вес Ливермора никогда не менялся.

Он пошел в игровой зал и обнаружил там своего близкого друга Уолтера Крайслера, по-прежнему одетого в одежду для гольфа, сидящим за колесом рулетки, полностью поглощенным вращением колеса и маленьким черным прыгающим шариком. Он сел рядом с ним. Крайслер поднял глаза и увидел что Ливермор одет в вечернюю одежду.

"Здравствуй, Уолтер"

"Привет, Джей Эл. Ты уже в вечернем. Что, уже так поздно?"

"Без десяти семь", - ответил Ливермор. "Когда теряешь деньги, время летит быстро". "Так плохо?"

"Около пяти штук на неправильной стороне".

Когда стрелки часов подошли к семи, к колесу рулетки подошел Брэдли. Крупье взглянул на него. Брэдли протянул руку к маленькому черному шарику. Крупье вручил его ему.

"Уолтер, почти семь. Тебе нужно сменить одежду".