Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

Восторженные кивки, горящие глаза, приоткрытые рты… Да, Том хорошо обработал соскучившихся по нему ребят за эти восемь часов.

Что уж там, здесь была его элита, будущий Внутренний круг, а само купе пришлось расширить чарами. Зато вместились все, включая здоровенную Шайсу.

Позднее, на распределении, Реддл отмечал перспективные фамилии: Крауч, Яксли, Макмиллан… Много их было, и на каждого у моего друга находился свой план. Все уже были распределены на будущей шахматной доске. Более ничего интересного не было, разве что заменили профессора Прорицаний. Но учитывая, что прошлого я и так не успел застать, то не видел никакой разницы.

— Не знаю как ко мне теперь будут относиться преподаватели, Диппет и остальные, — вздохнул Том. — Хорошо бы, без изменений. Всё-таки Министерство меня оправдало, пусть и с помощью покойного ныне Селвина. Но репутация… вещь такая. Могут не сделать старостой.

— Просто продолжай управлять коллективом, — уверенно отвечаю ему, — даже если, каким-то чудом, тебя проигнорируют, а в это я не верю, то власть нового старосты будет исходить от тебя. Ты будешь отдавать ему приказы, вот и всё.

Реддл рассмеялся.

— На миг мне даже захотелось этого! Но лучше всё равно властвовать самолично. Не люблю скрываться в тени, хоть и приходится делать это всю жизнь. Может, потому и не люблю?

— А не хочешь посмотреть, как прошёл первый день у Дурмстранга? — хмыкнул я и перекинул ему свою память.

Пару мгновений Том подвисал, изучая её, а потом разразился смехом.

— Мне уже не терпится посмотреть, как ты выбьешь всё дерьмо из этого Рида! Да и сучку Фалстад нужно было более серьёзно наказать. Я бы стёр кусок её памяти, но оставил этот последний разговор. Пусть мучилась бы, думая, было что-то или не было? Что же такого скрывалось в том, десятиминутном отрезке времени? Ха-ха! А так…

— Ты же меня знаешь, — кладу ногу на ногу, — в глубине души я очень добрый.

— Святой! — воскликнул он, взмахнув руками.

Поболтав ещё какое-то время, я покинул его. Мне предстояло ещё два разговора: Эрика Гилмор и Элизабет Брэйтон. Девчонки, которые дали мне клятву и пропадать из жизни которых — пустить все предыдущие усилия на самотёк.

Тряхнул головой, отгоняя разыгравшуюся ностальгию и воспоминания о первых днях сентября, бросаю горсть летучего пороха в камин. Не время думать о ерунде, у меня всё ещё не доделаны «Чтецы», да и боевыми химерами нужно заняться. Лаборатория ждёт!

Глава 42

15 сентября 1938 года — 28 сентября 1938 года

— Как думаешь, что сегодня будем делать? — спрашивает у меня Фрида, сидя прямо под боком.

Мы разместились на широких лавочках, возле двери в кабинет. Время от времени на нас косились другие студенты, но столь же сильного внимания, как в первые дни, уже не было. Все попривыкли: что к факту отношений с вейлой, что к некоторой публичности этих отношений. Но увы, прятать их было попросту негде, даже появись у меня такое желание.

Окружающие лишь иногда, словно старые бабки у подъезда, начинали обсуждать «излишне смелое поведение». Что поделать, периодически я распускал руки, хоть и старался держать рамки приличия. Вот только иметь под боком симпатичную светловолосую девушку и сидеть истуканом было не по мне. Впрочем, сдержаться и не переходить в сверхблизкий контакт я мог, только не хотел. Не видел в подобном смысла. Что мне за это, с неба упадёт какая-то неведомая награда? Нет уж, лучше порадую себя сам, хе-хе. А на мнение окружающих… завистники, по большей части. Либо желают оказаться на моём месте, либо на месте Фриды. Надеюсь о последнем думают лишь девушки! Ибо знаю я… будучи менталистом, постоянно приходится натыкаться на разные скрытые желания. Жалкие, ничтожные людишки…

Но, как я и сказал: привыкли. Одноклассницы в основном хихикали. Парни же задумчиво поглядывали то на меня, то на других девчонок. Даже без всякой легилименции видел, что у очень многих было желание повторить мой опыт с кем-то из девчат, но… продолжали стоять друг с другом, время от времени отпуская разные шутки.

Что поделать, возраст такой. И я не только про шутки, но и про подходы к одноклассницам. Сам был таким же в первой жизни. Что уж там, в школе так ни с кем никаких отношений и не завёл. Здесь ситуация совершенно аналогичная. А ведь у всех уже появились некоторые, скажем так, потребности, которые ребята старательно игнорируют. Глупо, но… с опытом подобное изменится. Кто знает, быть может и из них кто-то умудрится переродиться и в новой жизни поведёт себя иначе?

Пока же прерогатива «быть первым» лежит именно на мне! Поэтому я могу наслаждаться своей вейлочкой, сидя рядом с ней, держа её за руку и обнимая за талию, а другие способны лишь завистливо коситься со стороны. А я ведь даже не садил её себе на коленки! Всё было намного более прилично. Для будущего так и вовсе — целомудрено. Сейчас не очень, но и развратом, по любым меркам, такое не назовёшь.