Жизнь и тайны мистера Хефнера

«Он живет в Западном Лос-Анджелесе в скромном, мало говорящем о его достатке двухэтажном, но очень гостеприимном, теплом и обжитом доме. Когда я спросил его, почему он живет так скромно, Алекс ответил мне:

— С того места, где ты, Джефф, сидишь, справа, между Пулитцеровской премией[50] и медалью Спингарна[51], ты можешь увидеть композицию в раме, своего рода картину: две банки сардин и восемнадцать центов.

Алекс Хейли / Wikimedia

Было время, когда я жил в крошечной квартирке в Гринвич-Виллидж, в штате Нью-Йорк. У меня постоянно не хватало денег на аренду жилья, я часто переезжал с места на место и буквально зубами и ногтями хватался за возможность писать для какого-нибудь журнала. Я работал день за днем, неделю за неделей и умудрялся заработать ровно столько, чтобы мне хватало свести концы с концами. Помню ночь, когда в моем кармане лежали восемнадцать центов, а в буфете — две маленьких банки с сардинами. Это все, что у меня тогда было. Восемнадцать центов тогда чего-то стоили, не то что теперь. Той ночью я купил себе на свои первые, заработанные восемнадцать центов капусты на ужин. А две банки сардин спрятал в мешок на черный день. И потом повсюду этот мешок с собой таскал. Помню, я подумал той ночью: „С таким богатством, как восемнадцать центов и две банки сардин мне больше некуда идти, кроме как наверх“. Лет через шесть, когда я стал неплохо зарабатывать, повесил на стену эту картину, как напоминание о том, что никогда не надо отчаиваться, надо верить в себя. Повесил ее, как напоминание о главном уроке моей жизни, как напоминание о моих корнях. Наверное, именно поэтому я и живу так скромно».

Первым интервью Алекса, опубликованным в Playboy стал разговор с джазовым музыкантом и трубачом Майлзом Дэвисом. Потом были интервью с Рокуэллом, Мартином Лютером Кингом и другими.

«У меня не было специального образования, — рассказывал Алекс Эллиоту. — Я ходил в обычную среднюю школу для темнокожих, затем два года посещал колледж для темнокожих и никогда не задумывался о писательстве, как о профессии. Самое сложное, что нам задавали написать — небольшое сочинение на английском языке. И, надо сказать, в этом я преуспел гораздо лучше, чем в чем-либо другом. Мое решение стать писателем во многом определялось семейным воспитанием. Я вырос в семье, которая обладала особым чувством истории. Кроме того, мои родители были учителями, и они изо всех сил старались, чтобы у меня были книги. Я вырос в доме, который был полон книг. Жадно читал с пяти лет. Мой интерес к чтению привел к робким попыткам хоть что-нибудь написать самостоятельно. Я даже начал службу в береговой охране с того, что писал любовные письма девушкам своих товарищей-моряков. По просьбе этих товарищей, конечно. Письма оказались настолько удачными, что меня освободили от необходимости работать коком. Мне теперь просто некогда было готовить бифштексы — я все время писал, понимаешь? Потом я решил попробовать себя в качестве автора, пишущего для газет и журналов. К тому времени, как я продал свою первую статью, я успел обклеить всю свою комнатку, в которой жил, листками с отказами, которые получал из редакций. Ну, а когда набил руку, начал писать для Playboy и других журналов.

Помню, за первую статью получил сто баксов. Для меня это было, как обухом по голове — настолько я привык к отказам. Правда, потом я узнал, что мой материал взяли не столько из-за того, что он был блестяще написан, сколько из-за новости, которую я нашел. Статью почти полностью переписали, но фамилия под ней стояла моя и деньги были заплачены мне. И я вдохновился. Работал, как проклятый…Так докатился до того, что начал книги писать».

Словно вторя Алексу, Хью — пусть и поселившийся в особняке — скажет однажды:

«Я всегда был больше ориентирован на творчество, чем на бизнес. Поэтому для меня загадка, как мой бизнес стал таким успешным. Конечно, в ранние годы у меня были амбиции, но, если бы тогда я обладал еще и даром предвидения, думаю, у меня случился бы сердечный приступ. И все же, я убежден, что хорошо справился с обрушевшейся на меня известностью. Я не забыл, кто я и откуда. Я очень благодарен за все, что со мной произошло. Я сделал свой путь и понимаю, что сам несу ответственность за все, что со мной происходит».

Как начиналась эра интервью или Клинтона не было дома

Именно интервью Алекса с американским джазовым музыкантом и трубачом Майлзом Дэвисом стало первым полноценным интервью, опубликованным в журнале Playboy. Его нашел в почте редактор журнала Мюррей Фишер, работавший вместе с Хефнером с 1962 по 1973 (после Фишера работал Барри Голсон — с 1973 по 1990 и Стивен Рэндалл — с 1990), показал Хью. В интервью Дэвис рассуждал о расовых предрассудках. Издатель Playboy материал одобрил и поручил Фишеру и впредь заниматься поиском интервьюируемых и авторами, которые готовы предоставить редакции Playboy подобные материалы.