Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского

Св. Афанасий Великий составил довольно обширный трактат «О мнении Дионисия», в котором подробно рассматривает учение своего предшественника о Св. Троице. Он соглашается признать, что в послании к Аммону и Евфранору находились выражения, которые заслуживали бы осуждения в том случае, если бы св. Дионисий написал это послание с целью изложить свое учение или написал только одно это послание.[798] Но св. Дионисий написал свое послание к Аммону и Евфранору с полемической целью, и когда обстоятельства побудили его точнее изложить свое учение о Св. Троице, написал другие послания, изложив в них вполне православное учение о Св. Троице. Полемический характер послания к Аммону и Евфранору и разъяснения, данные св. Дионисием в остальных посланиях, по мнению св. Афанасия, не только ставят вне всяких подозрений православие знаменитого Александрийского епископа, но приводят беспристрастного исследователя к тому убеждению, что св. Дионисий не погрешал против истины и тогда, когда писал цитируемое арианами послание. Послание это направлено было к опровержению одного из главнейших заблуждений савеллиан, отрицавших личное бытие Сына и переносивших на Отца даже человеческие свойства Сына. Подробным раскрытием учения о человеческих свойствах Спасителя св. Дионисий хотел отнять у савеллиан возможность утверждать, будто Сын есть сам Отец:[799] «В какой мере уничижительны были выражения, указывавшие на человеческую природу Спасителя, в такой мере доказывалось ими, что не Отец соделался человеком».[800] Человеческие свойства воплотившегося Слова, по мнению св. Афанасия, особенно ясно указывали на личное бытие Отца и Слова и на то, что воплотился Сын, а не Отец. Наименование Господа лозой указывало на бытие делателя, молитвы и прошения, воссылавшиеся Господом, указывали на различие между просящим и исполняющим прошения.[801] С этой точки зрения св. Афанасий объяснял все выражения, подавшие арианам повод причислить св. Дионисия к своим единомышленникам. Называя Господа произведением и тварью, указывая на то, что Он не свой по природе, но чужд по существу Отцу, и что Отец относится к Сыну так же, как делатель к виноградной лозе и судостроитель к ладье, св. Дионисий имел в виду главным образом человеческую природу Спасителя, следуя в этом отношении примеру Самого Христа и апостолов. Христос Сам называл Себя лозой и Отца Своего делателем;[802] апостол говорит о Христе: в'крна суща Со–творшему (τω ποιήσαντι) Его,[803] и: толико лучшш бывъ (γενόμενος) ангеловъв книге Притчей говорится: Господь созда (εκτισεν) Мя начало путей Своихъ.[804] Все эти выражения св. Афанасий относит к человеческой природе Христа,[805] а в доказательство того, что св. Дионисий, употребляя подобные же выражения, также имел в виду человеческие свойства Спасителя, ссылается на слова самого Дионисия.[806] Но самым решительным доказательством православия св. Дионисия знаменитый его преемник считает написанные им книги «Обличения и оправдания». Уже одно заглавие этого произведения указывает на то, что он употреблял цитируемые обвинителями выражения не в том смысле, в каком употребляли их ариане. «Оправдывающийся что иное делает, как не уничтожает всякую подозреваемую в нем вину и вместе с тем обличает клеветников?»[807] В этом произведении св. Афанасий находил и разъяснение всех выражений, подавших повод к обвинению,[808] и вполне ясное учение о вечности Слова, о безначальном рождении Его от Отца, о равенстве и единосуьции Сына со Отцом. Многочисленными выписками из книг «Обличения и оправдания» св. Афанасий доказывает, что предшественник его был весьма далек от арианских заблуждений и никогда не держался приписываемых ему мнений.[809] И подобно тому, как сам св. Дионисий называл обвинения жителей Пентаполя недобросовестной клеветой против него,[810] так и св. Афанасий называет ссылки ариан на св. Дионисия ложью и клеветой.[811]