Жизнь и труды святого Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского

Изложенное событие замечательно во многих отношениях, но особенно оно замечательно тем, что во всей силе обнаруживает, какое влияние христианство имело на смягчение нравов того времени. Исход этого события сплетает неувядаемый венок на чело главных его деятелей, и все они были христиане, пастыри и подвижники церкви Христовой: неустрашимый престарелый епископ, который не убоялся ни трудностей далекого пути, ни гнева императора, чтобы только походатайствовать за свой народ; самоотверженные отшельники, которые, отбросив свое безмятежное жительство в безмолвной пустыне, явились в мятежный город спасать человеческие души; и особенно величайший пастырь и учитель этого народа, изо дня в день произносивший дивные беседы, которые за это страшное время томлений и ужасов неустанно раздавались то как угрозы праведного судьи, то как ласки глубоко любящего отца, и производили потрясающее, неизгладимое впечатление на сотни тысяч населения. И эти речи отзывались в сердцах не только христиан, но и язычников.

По случаю смятений были закрыты общественные бани, театры и другие места удовольствий и развлечений, открыты были только христианские церкви, и в одной из них постоянно лилась золотым потоком речь сладкословесного проповедника. Если и прежде язычники, из любви к красноречию, не прочь были послушать известного христианского учителя, которым когда-то восхищался знаменитый ритор Ливаний, то теперь, во времена общественного бедствия, они массами шли слушать Златоуста в надежде почерпнуть утешение и для своей страждущей души. И они с изумлением слушали, как христианский проповедник с неотразимою силою изобличал пороки и безумства, отличавшие их большой и распущенный город, как он наподобие трубы призывал всех к покаянию и исправлению. Язычники из слов проповедника с несомненностью убеждались в том, насколько суетны и мимолетны земные почести и богатства, как они не в состоянии удовлетворить требований сердца и спасти жизнь во время опасности и бедствия и насколько выше христианское упование, полагающее цель и высшее благо жизни в негибнущих сокровищах загробного мира. Они слышали тут, что добродетель есть единое негибнущее благо, и грех есть единое действительное зло, что для добродетельного человека смерть есть только переход к более счастливой или блаженной жизни и что бедствия земли полезны в том отношении, что очищают и возвышают души. И этот мир, в котором так много суеты и бедствий всякого рода, получал в их глазах новый интерес, когда они слышали от знаменитого христианского проповедника, что существует превечный и всемогущий Творец, который как отец печется о всех людях, простирая Свое промышление даже до того, что без Его воли не падает волос с головы, и пред ними во всем величии открывалось все превосходство христианской веры над их мрачным языческим суеверием, которое не давало человеку просвета в жизни и надлежащих нравственных сил для исправления. Тогда многие из этих невольных слушателей Златоуста, вполне убедившись в суете своего идолопоклонства, принимали веру Христову и крестились. И Златоуст с радостью сообщает, что вскоре по возвращении Флавиана он много занят был «утверждением в вере тех, которые вследствие бедствия опамятовались и оставили свое языческое заблуждение». Таким образом, страшное событие, во всем ужасе обнаружившее дикость человеческой природы, когда она поддается страстям, вместе с тем по неисповедимым путям Промысла Божия послужило поводом к торжеству христианства, и царство Божие на земле пополнилось многими членами, дотоле пребывавшими во тьме языческого заблуждения.

Пережитые Антиохией страшные события требовали от самоотверженного пастыря столько необычайного душевного напряжения, что оно неблагоприятно отозвалось на его здоровье и он некоторое время проболел; но, оправившись от болезни, он вновь с прежней ревностью принялся за свое пастырское служение, и Антиохия еще в течение целых десяти лет пользовалась вдохновенным учительством и назиданием своего златословесного пресвитера-проповедника.