Во времена Христа вся Иудея была Римской провинцией. Как и все завоеванные области она была обложена податью в пользу Рима. Для сбора этих податей учреждены были особые должности сборщиков, которые назывались «мытарями». Иудеи с ненавистью сносили свое порабощение и с неудовольствием платили подати римлянам. Ненависть эту перенесли они и на сборщиков податей, потому что видели в них орудие ненавистной, чужеземной, языческой власти. С мытарей не требовалось строгой ответственности, и они часто позволяли себе всякие злоупотребления и притеснения, чтобы самим обогатиться. Еще ненавистнее, поэтому, были они для иудеев. По народному понятию, имя мытаря означало человека без чувств, жестокосердного, способного ко всякому злому делу, вообще – человека отверженного. Большинство считало предосудительным, и даже – осквернением, иметь сношение с мытарями, как явными грешниками, входить в их дома, вместе с ними пить и есть. Между тем, Римское правительство назначало для сбора податей лиц преимущественно из местных жителей, как хорошо знавших средства края. Когда, таким образом, природный иудей брал на себя обязанности мытаря, он, особенно между другими мытарями, был человеком презренным в глазах ревностного иудея, как изменник национального и религиозного чувства. (Ист. Евангельская. – Прот. А. В. Горского, стр. 142. Толк. Еванг. епископа Михаила, ч. I, стр. 110, 348). Одним из таких мытарей, родом иудеев, был некто Матфей, по прозванию Левий, сын Алфея (Мрк. 2, 13; Лк. 5, 27; Мф. 9, 9).