Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Ранк снова отправился в Америку 7 января 1925 года, и Фрейд написал Бриллу длинное письмо, объясняя сложившуюся ситуацию и прося его помочь Ранку в той трудной задаче, которая перед ним стоит. Такие воззвания к великодушию Брилла всегда находили в нем горячий отклик. Он сообщил нам, что Ранк делает все, что в его силах, но находится в плохом состоянии. В этот раз Ранк пробыл в Нью-Йорке всего несколько недель, а затем в конце февраля возвратился в Вену в жалком и угнетенном состоянии. В июне Фрейд сообщил нам, что Ранк неожиданно появился у него из-за своей депрессии и что они ведут с ним плодотворные аналитические беседы. Ранк прочел одну свою работу на конгрессе в Гамбурге в сентябре 1925 года. Эта работа была весьма невразумительной, говорил Ранк в таком бешеном темпе и так невнятно, что даже Ференци, так хорошо знавший его мысли, не мог уловить ее смысл. Ранк был очень возбужден и говорил о своих обширных планах на будущее, но не проявлял дружелюбия ни к кому из нас. После этого конгресса он отправился в свою третью поездку в Америку. Фрейд одобрил его действия и все еще был уверен в том, что у Ранка не будет повторений прежних приступов депрессии.

Однако, возвратившись в Вену, Ранк продолжал держать себя абсолютно отчужденно, а 12 апреля 1926 года — довольно важно, что это было за три недели до празднования 70-летия Фрейда, — он в последний раз пришел попрощаться.

Начну с того, что Ранк уехал из Вены в Париж, но, возможно, это лишь промежуточная остановка на его пути в Америку. У него могло быть несколько мотивов к этому… но главным является то, что теперь он осуществил это намерение, так сказать, более спокойным и равнодушным образом, тогда как вначале пытался осуществить его в яростном патологическом приступе болезни: то есть намерение отделиться от меня и ото всех нас. Два факта были недвусмысленными: что он не желал отказываться от какой-либо части своей теории, в которой отразился его невроз; и что он не делал ни малейшего шага для того, чтобы приблизиться к Венскому обществу. Я не принадлежу к тем людям, которые требуют, чтобы кто-либо был навечно связан и прикован к кому-то из «благодарности». Ему очень много было дано, и он сделал в ответ на это многое. Так что мы квиты! Во время его прощального визита я не видел какой-либо причины выражать свою особую нежность; я был честным и твердым. Но мы определенно потеряли его навсегда. Абрахам оказался прав.

Одна из редких ссылок на Ранка была сделана Фрейдом в 1937 году, за год до смерти Ранка. Это была ссылка на тему краткосрочного анализа и трудности в получении от него эффективных результатов. Упоминая о попытке Ранка выполнить анализ в течение нескольких месяцев, сосредоточившись на теме травмы рождения, Фрейд сказал: «Нельзя отрицать, что мысли Ранка были смелыми и искусными, но они не выдержали испытания критического исследования. Эти мысли родились под гнетом контраста между послевоенной нищетой Европы и „процветанием“ Америки и предназначались для ускорения темпа аналитической терапии, чтобы приспособиться к стремительному движению американской жизни».