Жизнь и времена Горацио Хорнблауэра

Пока на берегу шел прием, вокруг «Клоринды» курсировала патрульная шлюпка, а помощники парусного мастера изо всех сил трудились, сшивая запасной парус в виде гигантской воронки, по горлышку которой была вставлена цепь. Это приспособление — плавучий якорь — было сделано по приказу сэра Томаса Фелла, а затем, когда он вместе с Хорнблауэром вновь вернулись на борт, патрульная шлюпка под командой лейтенанта тихо подошла к корме «Эстрельи», а двое пловцов незаметно прикрепили конец цепи к одной из нижних петель ее руля. Теперь оставалось только закрепить конец воронки плавучего якоря тонким концом, чтобы сделать ее незаметной и ослабить его действие в начальный момент, когда «Эстрелья» будет выходить из гавани. Расчет был на то, что позже, когда работорговец будет уже на кромке территориальных вод и наберет скорость, страховочный конец разорвется, приводя в действие плавучий якорь. Операция была в точности выполнена под покровом темноты и не была обнаружена на работорговце. «Эстрелья» вышла в море с первыми лучами солнца, а фрегат последовал за ней на расстоянии мили. Оба корабля вначале двигались под действием берегового бриза, который с восходом солнца стих. Затем паруса поймали ветер, господствующий в этих широтах в декабре, и работорговец настолько увеличил дистанцию, что к полудню над горизонтом были видны только его паруса. Затем наступил момент, когда «Эстрелье» понадобилось изменить курс, и она поставила свои брамсели и бом-брамсели. Минутой позже судно ощутило столь мощный рывок, что его фок-мачта свалилась за борт. Все дело было в плавучем якоре, который был закреплен на ее руле, о чем, правда в этот момент знали только на преследовавшем их британском фрегате. Даже после того, как абордажная партия поднялась на борт «Эстрельи», на которой было обнаружено более трех сотен рабов, Гомес так и не мог понять, какую же шутку с ним сыграли. Об этом не было ни слова и рапортах, написанных капитаном Феллом и Хорнблауэром. Наиболее же трудным для Хорнблауэра было отдать все заслуги по захвату «Эстрельи» капитану «Клоринды», при том, что весь замысел операции был его собственным, а идею по его осуществлению подбросил Феллу секретарь адмирала Спендлоу (по указанию самого Хорнблауэра). Позднее капитан Фелл представил весь план Хорнблауэру как свой собственный и, похоже, в конце концов и сам уверился в том, что так оно на самом деле и есть. Хорнблауэр никогда не забывал отдавать должное действиям тех, чьи карьеры так или иначе зависят от его мнения. Сам же он в особых рекомендациях не нуждался, так как служба в эскадре была поставлена хорошо, и пиратство с контрабандой в зоне его ответственности сведены к минимуму.

Приблизительно в то же время пиратский шлюп «Цветок», один из последних осколков былой мощи «джентльменов удачи», был загнан патрульными кораблями на берег в районе устья реки Свит, его капитан убит в бою, а команде, временно оставшейся без предводителя, удалось ускользнуть от охоты армейского отряда, посланного по их следам. Даже если бандитам и удалось бы выжить, опасности для морской торговли и судоходства в целом они уже не представляли, а значит, приказы Адмиралтейства были выполнены.