Жизнь и времена Горацио Хорнблауэра

Существует также одно или два упоминания о Барбаре в книгах, написанных о двух ее более знаменитых братьях, однако все они бросают лишь немного света на ее характер. Да и «Б.У.» из «Писем лорда Гренвиля» с тем же успехом могут быть инициалами другой женщины — например, Беатрис Уиллоуби. Можно не сомневаться, что Хорнблауэр просто не понял Барбару при первой встрече, полагая ее слишком самоуверенной и властной. В его воображении она была женщиной, вращающейся в самом изысканном обществе, с детских лет привыкшей к моментальному исполнению всех своих капризов. Он не мог знать, что перед своей кончиной ее отец был практически банкротом, и что ко времени ее рождения все англо-ирландские Уэлсли могли рассчитывать в жизни только на собственные силы. Ее скорее надменные манеры происходили не от большого богатства, а от титулованной бедности, доказательством чего была одна-единственная цветная горничная, с которой она путешествовала. Настоящая леди имела бы с собой свиту, по крайней мере, из дюжины служанок и никогда бы не удовлетворилась капитанской каютой, которую (неохотно) уступил ей Хорнблауэр. Конечно, он не мог отказать леди в ее просьбе, полагая ее более влиятельной, чем это было на самом деле, но с неуклюжей грацией сообщил ей при этом, что по пути в Англию кораблю придется вступить в бой, а поход вокруг мыса Горн может быть тяжелым. Тем не менее, леди Барбара осталась на борту и присутствовала при том, как «Лидии» пришлось сражаться с «Нативидад» во второй раз.

Хорнблауэр вышел из Панамы 24 июня, оставляя вице-королю планирование операции по реконкисте Панамы (в которой испанцам сопутствовал успех, так как им удалось разгромить «Эль Супремо» в Сан-Сальвадоре, а позже повесить этого сумасшедшего в Панаме), и направился к северу, в точку, где «Нативидад» мог рассчитывать на перехват манильского галеона. С несколькими пленными испанцами-навигаторами, командой, составленной из головорезов «Эль Супремо» во главе с «вице-адмиралом доном Кристобалем ди Креспо», которого они до смерти боялись, «Нативидад» отнюдь не казался простым противником в предстоящей схватке. Хорнблауэр тщетно искал корабль мятежников в заливе Фонсека, попробовал его обнаружить в заливах Эль-Либертад и Чамперико и, наконец, 20 июля 1808 г. увидел «Нативидад» в заливе Тегуантепек. Был сильный шторм, как это часто случается в здешних водах, и Хорнблауэр считал это преимуществом, так как полагал, что на «Нативидад» не смогут открыть пушечные порты на нижней палубе. В начале маневрирования более верткий британский корабль имел преимущества, но в результате обмена бортовыми залпами «Лидия» лишилась бизань-мачты. Дважды фрегат разворачивало кормой под продольный огонь противника, но матросам Хорнблауэра, приложив сверхчеловеческие усилия, все же удалось обрубить остатки упавших снастей и восстановить контроль над управлением. При следующем обмене залпами «Нативидад» потерял фок-мачту. Теперь оба корабля лежали в дрейфе вне зоны досягаемости пушек, и победа должна была достаться тому из них, кто первый сможет восстановить готовность к схватке.

На борту «Лидии» царил настоящий ад: шторм был в самом разгаре, корабль набирал воду через пробоины, полученные у ватерлинии, по главной палубе перекатывались разбитые пушки, пятьдесят человек были убиты или ранены и со всем этим надо было разобраться, прежде чем корабль вновь сможет маневрировать. Мало-помалу все проблемы были более или менее разрешены, для заделки пробоин под днищем фрегата был подведен пластырь из парусины, пушки закреплены, такелаж исправлен, четырнадцать убитых — похоронены за бортом и, наконец, с огромным трудом в шпор на кильсоне была установлена временная бизань-мачта. До захода солнца «Лидия» была готова возобновить схватку, но этому помешала смена погоды. Хорнблауэр остался на палубе и провел ночь на установленном тут же стуле, зная, что с рассветом «Нативидад» может быть уже вне зоны видимости. Ночью ветер несколько стих, так что можно было поставить паруса. Теперь все зависело от того, насколько точно Хорнблауэр сможет разгадать, что задумал Креспо.