Жизнь и время Михаэла К.

– Это не мои деньги, – хрипло сказал он. – Это деньги моей матери, она их заработала. – Он сказал неправду: мать его умерла, она уже не нуждалась в деньгах. И все же… Солдат ничего не ответил. – Зачем война идет, как ты считаешь? – спросил К. – Чтобы отбирать у людей деньги?

– Зачем война идет, как ты считаешь? – кривя рот, передразнил его солдат. – Поосторожнее, ворюга! Думай, что говоришь. Ты Бога благодари, а то валяться бы тебе в кустах, на радость мухам. А еще толкуешь тут про войну! – Он ткнул дулом автомата в коробку с пеплом. – Открывай! – приказал он.

К. отодвинул на коробке крышку и протянул коробку солдату.

Тот уставился на полиэтиленовый пакет.

– Это что такое? – спросил он.

– Пепел, – ответил К. Голос у него стал спокойнее.

– Раскрой его, – сказал солдат.

К. раскрыл пакет. Солдат взял щепотку пепла и осторожно понюхал.

– Господи помилуй! – сказал он. Глаза его встретились с глазами К.

К. опустился на колени и сложил материнские вещи обратно в чемодан. Солдат стоял рядом.

– Теперь мне можно идти? – спросил К.

– Документы в порядке – можешь идти, – сказал солдат.

К. вскинул палку с чемоданом на плечо.

– Минутку, – сказал солдат. – Ты что, работаешь на «скорой помощи»?

К. покачал головой.

– Эй, погоди-ка, – сказал солдат. Он достал из кармана один кошелек, вытянул из пачки денег коричневую десятку и швырнул ее К. – Вот тебе чаевые, – сказал он. – Купишь себе мороженого.

К. шагнул назад и подобрал бумажку. Потом пошел по дороге. Через минуту-другую солдат растаял в тумане.

Нет, он не струсил, думал он. Но все же немного погодя его осенило, что теперь ему нет смысла тащить чемодан. Он поднялся на откос и спрятал чемодан в кустах, оставив у себя только черное пальто, чтобы укрываться им, и коробку с пеплом; крышку чемодана он закрывать не стал – пусть льет туда дождь, пусть палит солнце, пусть, если хотят, заползают насекомые.

Встречные транспорты, как видно, придержали – на шоссе, кроме него, никого не было. Под вечер вдали показался туннель, уводящий дорогу под гору; у входа в туннель стоял постовой. Сойдя с дороги, Михаэл поднялся на откос и стал пробираться сквозь мокрый густой кустарник; в сумерки он оказался на высокой седловине, откуда открывался вид на Эландривер и шоссе, идущее на север. Где-то вдалеке перекликались обезьяны. Ночь он проспал под выступом скалы, завернувшись в материнское пальто и положив рядом с собой палку. На рассвете он снова тронулся в путь и сделал большую петлю на спуске в долину, чтобы обойти стороной мост. По шоссе проехала первая колонна.

Весь день он шел, держась по возможности в стороне от дороги. Переночевал в бунгало у поросшей высокой травой площадки для игры в регби, отгороженной от дороги шеренгой эвкалиптов. Окна в бунгало были разбиты, дверь сорвана. Пол был усеян битым стеклом, валялись старые газеты, на них лежали опавшие листья; в щели стен проросла бледно-желтая трава, под трубами водопровода лепились улитки, но крыша оказалась целой. Он сгреб в угол листья, постелил на них газеты, но спал беспокойно – порывы ветра и ливень будили его.

Когда он поднялся, дождь все еще шел. От голода кружилась голова. Он встал на пороге и обвел взглядом напитанные влагой зеленые луга и мокрые деревья, туманные седые холмы вдали. С час он ждал, не утихнет ли дождь, потом поднял воротник пальто и выскочил прямо под ливень. В дальнем конце площадки он перелез через изгородь из колючей проволоки и вступил в яблоневый сад, заросший травой и бурьяном. Под ногами валялись источенные червяком яблоки, а те, что висели на ветках, перезрели и подгнили. Черное пальто облепило его, точно кожа, берет размок и сполз на уши, а он все стоял под яблонями, выкусывал чистую мякоть и, глядя перед собой невидящим взглядом, быстро, как кролик, жевал.

Он уходил все глубже и глубже в сад. Повсюду царило запустение. Ему уже начало казаться, что это покинутая всеми земля, но тут яблони кончились и перед ним открылся возделанный участок земли, за которым он разглядел кирпичные строения и рядом тростниковую крышу и белые стены фермерского дома. По участку тянулись аккуратные ряды овощей: цветная капуста, морковь, картофель. Он вышел под проливной дождь и, опустившись на четвереньки, стал дергать из размякшей земли мелкую желтую морковку. «Это божья земля, я не вор», – думал он. И ждал: вот-вот из заднего окна дома щелкнет выстрел, и к нему помчится огромная овчарка. Набив карманы морковкой, он со страхом выпрямился. Он хотел было забрать ботву с собой и разбросать под деревьями, но оставил ее на грядке.