Жизнь идиота

На репетициях лидер расходился не на шутку: прилипая к гитаре, он готов был импровизировать часами. Стоило ему только подобным образом начать медитировать (уход в себя, полное отрешение от мира, нещадное терзание струн), и все мои робкие надежды на то, что все-таки мы сумеем родить пару-другую хитов в доступном народу стиле, таяли как дым.

Эти длинные гитарные пассажи, разорванность ритма, а иногда и откровенная какофония приводили меня в отчаяние.

Зато никто в Питере больше так не играл.

Посовещавшись, мы решили показать программу Фоме с Мурашовым. Балбесы пришли в восторг.

Вскоре власти дали окончательную отмашку – соревнование городских сумасшедших началось.

Нет нужды описывать помещение театрика, в котором уместился рок-клуб (о том месте уже много рассказано). У меня сложилось впечатление, что на первый полноценный смотр местных рок-н-ролльных сил (прошлогодний, Первый фестиваль не в счет) прибыли исключительно критики. Шла отчаянная жестикуляция. Все вокруг потягивали из фляжек и пивных бутылок и бросались фразочками типа: «Эти играют в стиле “Джетро Талл”. Посмотрим-ка, что вый дет у чуваков». Или: «Жалкая подделка под Марка Болана! Конечно же, не прокатит». Тем не менее почтеннейшая публика ожидала если не чуда, то праздника, подобного бразильскому карнавалу.

Проблемы за кулисами множились. Дело было не столько в профессионализме групп, сколько в допотопном микшерском пульте, который стоял в центре битком набитого зала. Вокруг надгробной плиты с тумблерами и реостатами шла нешуточная суета. Судьба команд сразу же оказалась в руках тех, кто пытался хоть как-то настроить звук. Разумеется, каждая рок-банда имела собственного звукорежиссера. В итоге около двадцати человек толклись на одном месте и советами доводили друг друга до умопомешательства. Стоит ли упоминать, что качество аппаратуры традиционно оставляло желать лучшего. Подобное обстоятельство, помноженное на естественное волнение артистов, которых за любой промах освистывали добрые зрители, часто давало в итоге такую дичь, что за голову впору было хвататься.

Действо началось – под нескончаемый шум и вопли толпы. Весьма живо отстрелялись «секретчики». В одинаковых костюмчиках и красных галстуках, они вовсю острили и вели с залом непринужденный диалог. Доморощенная битломания явно набирала обороты. Песенки типа «Арины-балерины» уже повсюду крутили в барах и кафе, ребятам удалось обзавестись собственным стадом поклонников.

Перед нами важно проследовали на сцену какие-то впечатляющие рокеры: банданы, кожаные куртки и прочее. Видно, отрепетировали они все свои трюки до автоматизма, а теперь готовились их показать. Солист, подогнув ноги, важно уселся на сцену – первая находка режиссера! Зал напрягся. Но пультом, судя по всему, овладел совершеннейший олух: выступление сопровождалось оглушительным микрофонным свистом – ни слов, ни музыки. После того как осыпаемые насмешками аутсайдеры наконец-то догадались убраться, настал черед «Джунглей».

Отряскину и К° здорово повезло: наш оператор оказался настоящим цербером. Он был настолько свиреп, что за время выступления никто из консультантов так и не решился дотронуться ни до одного тумблера, в противном случае любой, даже самый робкий советчик был бы разорван на тряпки. В резуль тате звук получился весьма сносным и («Джунглям» в тот вечер благоволило само небо) не только переволновавшийся Отряскин, но и ни один микрофон ни разу не дали петуха (что касается микрофонов, эти подлые твари кого угодно могли тогда подвести в любую минуту).

Мы «сварили свой суп» на едином дыхании: я разглагольствовал, ребята в поту и в мыле играли как бешеные.

Под одобрительный свист и крики каких-то здорово набравшихся хиппи группа удалилась за кулисы и долгое время бродила посреди брошенных матрацев и различных технических приспособлений, приходя в себя.

«Странные игры» запомнились мигалкой, прикрепленной к спине одного из участников. Сцена время от времени заливалась зловещим милицейским светом – хорошо еще, что сирена не выла.

«Тамбурин» Владимира Леви был прекрасен. Не знаю, где он набрал такое количество интеллигентов, а главное, как решился их вывести на это торжество гласности, больше напоминавшее самосуд. Со сцены гремело хорошо мне запомнившееся:

Пора! Пора! Мы покидаем этот край…

Пора. Пора. Пора…

Следом выскочили разухабистые девицы, и, что больше всего заставило зал реветь от восторга, одна уселась за барабаны и молотила так, что все остальное казалось лишь приправой.

Группы сменяли друг друга, колонки дрожали от напряжения, словно породистые собаки. Звук удавалось настраивать все чаще. Наряду с откровенной халтурой порой проскальзывало и что-то действительно стоящее. Наконец «Аквариум» выложил «Рок-н-ролл мертв». Публика бесновалась. Отряскина уже отловили какие-то ушлые московские журналисты, фотосессия шла полным ходом, праздник все-таки удался.

Выступление в «Крупе»