Жизнь Исуса Христа

«Для моего погребения!» Ясно, что осуждение и смерть уже были близки, и это было новым смертным ударом всем ложным, блестящим надеждам относительно царства Мессии. Не земное богатство, не царское возвышение обещалось последователям Того, кто должен был вскоре умереть[550]. Это было другой побудительной причиной недовольства для вора-предателя. Мало того что поступили вопреки его мнения, — его заставили молчать: ему публично сделали замечание. Потеря денег, которые мог бы он получить в свое распоряжение, разжигала в нем тайное пламя черной злобы. Он не желал потерять ничего. С ненавистью, бешенством и отчаянием, украдкой скрылся он ночью из Вифании, отправился в Иерусалим, просил допустить его в залу совета главных священников в дом Каиафы и имел первое роковое свидание, в котором торговался о предании своего Господа: что вы дадите мне; я вам предам Его? Как происходила эта кровожадная торговля, нам неизвестно; не рассказано и того, были ли между этими злобными ненавистниками споры, прежде чем решились на скудную цену крови. Если это так, то пронырливые иудейские священники сумели сбить бедняка и невежду апостола из иудеев. Потому что они предложили только тридцать сребреников (около 27 рублей), — выкупную плату за ничтожнейшего из рабов[551]. Но и за эту цену Иуда решился предать Учителя, а продавши Его, продать собственную жизнь и, взамен того, получить проклятие целого мира, — проклятие всех будущих поколений! Таким образом, в течение последней недели своей жизни и жизни Учителя Иуда ходил с Ним вместе, затаив в своем черном и отчаянном сердце мысль о Его погибели. Но еще не было назначено дня, ни установлено плана: было оплачено только предательство и, по-видимому, существовало общее убеждение, что не следует делать покушения в течение настоящего праздника, чтобы не произвести смятения в народе, который уважал Иисуса, а в особенности среди густой толпы богомольцев из родной Ему Галилеи. Они были уверены, что встретится много удобных случаев в Иерусалиме или где в другом месте, когда окончится великий праздник Пасхи и в святом городе водворится обычное спокойствие.

События последующих дней явным образом подтвердили мирскую мудрость такого нечестивого решения.

ГЛАВА XLIX Вход Господень в Иерусалим

Несмотря на описанные и предыдущей главе обстоятельства за несколько времени вперед, существовали смутные предрасположения, что Иисус не преминет прийти на праздник Пасхи. О достоверности этого происходили между народом споры и на ожидаемое прибытие галилейского Пророка глядели с напряженным любопытством и интересом[552]. Поэтому, как только в воскресенье рано утром узнали, что в течение дня Он должен прийти в Иерусалим, все пришло в движение. Известие это принесено было некоторыми из иудеев, посетивших Вифанию накануне и возвратившихся после заката солнца, чтобы путешествием не нарушить субботних уставов. Таким образом, множество народа было приготовлено, чтобы принять и приветствовать Избавителя. Который воскресил мертвого.

Он шел пешком. Три дороги вели из Вифании через гору Елеонскую в Иерусалим. Одна из них проходила между северной и центральной вершинами, из которых первая, по преданиям, называлась «Горой оскорбления», где, как предполагалось, стояли идольские храмы Соломона, а теперь, согласно рассказа в Деяниях Апостольских[553], известна под названием «Мужи Галилейские». Другая достигает самой высокой части горы и проходит вниз через нынешнее поселение Эт-Тур. Третья, которая, как к настоящее время, так и тогда, должно быть, была большой дорогой, изгибается вокруг левого склона центральной массы, между ним и «Горой Злобного Совета», где стоят развалины так называемого «Дома Каиафы». Другие проходы можно было назвать скорее горными стежками, а так как Иисусу сопутствовало множество Его учеников, то ясно, что Он избрал третью, более удобную дорогу.