Жизнь – как череда утрат и приобретений

В работе с утратами я часто применяю системно-феноменологический подход или мою собственную интегрированную технологию работы, основанную на опыте – она дает заметный результат в консультировании людей. Я разработал и применяю на практике свой микс методов, в основе которого лежит работа с первичными эмоциями человека и так называемой «свитой» чувств, которая их сопровождает. Работать со свитой я научился в ходе работы, и ни в одном из учебников по психологии консультирования вы этой информации не найдете. Мне пришлось объединить гештальт-подход и системную терапию Берта Хеллингера, потому что я увидел, что каждый из этих очень результативных методов в определенный момент консультации «буксует», и если придерживаться одного метода, то результата не будет. Человек будет годами консультироваться у психологов и «ходить по кругу» своих переживаний чувств, не зная, что с ними делать. И психолог, придерживающийся какого-либо одного метода работы, не в состоянии помочь ему. Не потому, что он не профессионал, а потому что метод, которым он пользуется, в некоторых жизненных ситуациях не дает результата в консультировании и анализа происходящего. На моих обучающих курсах я делюсь своей технологией с учениками и счастлив, что многие из них пользуются ей и на сегодняшний день довольно успешны в своей профессиональной деятельности.

Моя технология годится не только для психологов – ее вполне могут применять люди, которые хотят самостоятельно правильно справляться с утратами или не хотят принимать на себя утраты других людей. В нашей культуре, к сожалению, принято очень сильно вмешиваться в потери окружающих и при этом вмешиваться неправильно. Был такой случай: я по телефону консультировал еврейскую семью, потерявшую единственную 21-летнюю дочь. Они из России переехали жить в Америку, и только у них в жизни все стало налаживаться, как дочь погибает. Ее гибель можно назвать злой превратностью судьбы. Девушка ехала в 6 утра в какой-то госпиталь, где проходила бесплатную волонтерскую практику для поступления в мединститут. Ей нужно было попасть из одного города в другой – это около 1,5 часов в пути. По широкой американской дороге с разделенными полосами (сетка была, забор какой-то стоял между двумя полосами) навстречу ей ехал трейлер. У него неожиданно оторвалось колесо, и это колесо, перелетев через ограду, угодило прямо в водителя другой машины. Девушка, сидевшая за рулем, умерла на месте.

Такие случаи потерь просто потрясают. И очень часто возникает вопрос, как вести себя консультанту. Плакать – не плакать, бороться – не бороться со своими слезами, реагировать на ситуацию или оставаться безучастным, сопереживать пострадавшим или осознанно выполнять свою работу? На самом деле, есть два подхода. Первый заключается в том, что консультант сопровождает умирающего. В этом случае специалист всегда должен оставаться собранным и осознанным. Здесь не может и речи идти о слезах, иначе он присоединяется к умирающему. А вот при втором варианте, когда у клиента случилась сильная невосполнимая потеря, консультант должен быть живым и открытым в своих чувствах. Естественно, важно не впадать в истерику и осознавать, что есть собственная боль, вызванная осознанием ситуации клиента, и есть клиент, который переживает боль утраты по-своему, но дать волю слезам в таком случае можно. Был один пример, когда в начале 2000-х годов известный консультант на семинаре в Санкт-Петербурге, работая с утратой, в конце сеанса расплакался. Мужчине было тогда 70 или 80 лет, и, конечно, это потрясло наш санкт-петербуржский терапевтический круг: профессиональный психотерапевт с огромным стажем работы – и плачет. Когда его спросили: «Как же так?! Ты же терапевт и работаешь с человеком, который горе переживает. Почему ты плачешь, а он нет?», консультант ответил очень просто: «Кто-то должен был показать, что плакать нестрашно и неопасно, что человек не умирает от того, что он плачет. И я это сделал. Сделал намеренно».