Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

Основной метод обучения в хейдере увековечен в многочисленных мемуарах и народных песнях; хасиды применяют его по сей день. Поскольку все еврейские буквы — согласные, а для обозначения гласных используются диакритические знаки, то дети повторяют алеф-бейс много раз подряд, заучивая, как звучит каждая из букв в сочетании с каждой огласовкой: «комец-алеф — о, комец-бейс — бо, комец-гимел — го». Все это произносится нараспев: так учитель подготавливает почву для геморе-нигн, мелодической интонации, с которой читают Талмуд. Добравшись до «комец-соф — со», ученик возвращается к первой букве алфавита и прибавляет к ней следующий гласный звук: пасех-алеф — а, пасех-бейс — ба, пасех-гимел — га… и так далее, пока не переберет все возможные комбинации. Затем детей учат читать буквы подряд, потом — слова.

Одновременно с базовыми навыками чтения на иврите (идиш как отдельный предмет никогда не преподавался в таких хадорим) дети знакомились с простыми молитвами и благословениями, зазубривая их наизусть. Письму зачастую обучали с помощью шуре-гризл — строчки, которую ученик переписывал раз за разом, зачастую просто обводил на просвет — до тех пор, пока не получалось то, что надо. Шуре переводится как «строка», «линия», «ряд»; ди унтерште шуре («нижняя строчка») означает «итог», «вывод».

Кроме того, на примере шуре мы можем познакомиться с еврейским детским юмором. Поскольку шуре — именно прямая линия, то еврейских Шур вечно дразнили «криме» («кривая», «кособокая»). Еврейские дети, как и любые другие, бывают жестоки:

А мол из гевен а майсе,
А цигеле а вайсе,
А киеле а ройте,
Мендл из а шойте

.

В этой сказке было так:

Один беленький козленок,
Один рыженький теленок,
А наш Менделе — дурак[26].

Первые две строки — традиционный зачин еврейской колыбельной. Третья — отсылка к поро адумо, рыжей телице из девятнадцатой главы Книги Чисел: намек на искупление грехов. Четвертая возвращает слушателя на землю, точнее, на детскую площадку, где вместо «Мендл» могут выкрикнуть имя любого из нас. Издеваться над именами других — важное умение для тех, кто желает научиться квечу об окружающих, а еврейские имена годятся для насмешек не хуже прочих. Я до сих пор помню множество обидных рифмованных прозвищ: Малке — ѓалке («шарик из мацы»), Дине — маслине («маслина») или слине («слюна»), Ноте (уменьшительное от Носн, то есть Натан) — блоте («грязь»), Соре — поре («корова»), Гецл — пецл (уменьшительное от поц), Ицик — шмичик (здесь: «половой член»), Лейбл — швейбл («спичка»), Мендл — фендл («сковородка»). Эту дразнилку я даже встречал в книгах), и англоязычные дразнилки Шмул — fool («дурак») и Шмул — tool (здесь: «член»). Году в 66-м, когда наши родители думали, что их дети уже большие для таких глупостей, мы с друзьями распевали модную в то время песенку Ширли Эллис «Name Game»^{74}, заменив английские имена на еврейские: вместо «Ширли, Ширли, бо бирли» — «Мендл, Мендл, фо фендл; Банана кане („клизма“), бо бендл („шнурок“)» и так далее; зачастую мы пели это в автобусе.

В дорадиовещательную эпоху, если ребенок уже был достаточно вредным и мог сам сочинять такие стишки — значит, скорее всего, он учился уже не в дардеке-хейдере, а в обычном хейдере, то есть перед нами уже не алеф-бейс йингл, а хумеш-йингл, «пятикнижный мальчик». В хейдере дети изучали одновременно иврит и хумеш мит Раше, Пятикнижие с комментариями Раши. Очень распространенное название хумеш (мн.ч. хумошим) широко обозначает Тору как книгу со всеми огласовками и ударениями — в отличие от свитка Торы, где нет ни огласовок, ни ударений, ни знаков препинания. Мы уже несколько раз упоминали имя Раши; как видно из выражения хумеш мит Раше, Тора и его комментарии в еврейском сознании были неразделимы. Любое слово из Торы было известно не само по себе, а в комплекте с пояснением Раши; каждый мальчик из хейдера был не просто знаком с трудами Раши, но и — сам того не осознавая — мыслил как ученый XI века; согласитесь, неслабо для ученика средней школы начала XX века.

Ниже вы можете увидеть, как выглядел типичный отрывок из хумеш мит Раше, — только не забывайте, что хумеш и комментарий Раши написаны на иврите, а ученикам приходилось фартайчн, переводить все на идиш. В квадратных скобках я оставил несколько ивритских слов из текста Торы, необходимых, чтобы понять объяснение Раши; комментарий самого Раши дан курсивом.