Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир

Еще одна каравелла носила прозвище «Эль Гальего» или «Ла Гальега» («Галлисиец» или «Галлисийка») – ее настоящее название было «Санто» или что-то в этом роде – была зафрахтована за 8333,3 мараведи в месяц. Сравнивая ее экипаж с экипажами других судов, можно предположить, что ее измещение составляло около 60 тонн, то есть примерно как у знаменитой «Ниньи». «Гальего» относилась к четырехмачтовым судам, поскольку имела бонавентур[307]. Педро де Террерос, ее капитан, относился к одним из самых высокооплачиваемых офицеров, получавших 4000 мараведи в месяц. Он участвовал во всех плаваниях Колумба. Жалованье мастера Хуана Кинтеро (того самого боцмана с «Пинты» из Первого путешествия) составляло 2000 мараведи. Экипаж этого судна состоял из девяти опытных моряков с боцманом, 1 эскудеро и 14 грометов. К сожалению, у нас нет данных о других официальных членах экипажа (бондарь, конопатчик и т. п.), в которых судно очень нуждается до окончания плавания.

Четвертая каравелла нам тоже известна только по прозвищу – «Вискайно» или «Висканья» («Бискаец» или «Бискайка»). Это было самое маленькое судно флота в 50 тонн за 7000 мараведи в месяц. Им командовал Бартоломео Фиеччи, молодой и предприимчивый генуэзец, выходец из патрицианской семьи, которая дружила с Колумбами еще до рождения Христофора. Мастер и капитан каравеллы Хуан Перес продал ее Адмиралу во время плавания. На борту находились 8 опытных моряков (включая Педро де Ледесма), боцман, 2 эскудеро из Генуи, еще один из домочадцев Адмирала, капеллан (брат Александр), 9 грометов и мальчик-юнга.

Всего, согласно подробному списку, оставленному Диего де Поррасом, на государственном жалованье состояло 135 человек. Из них около четверти так и не вернулись домой: 4 дезертировали на Эспаньоле, 30 утонули, умерли от болезней либо были убиты индейцами в Белене или в бою с мятежниками на Ямайке. Фернандо называет общую численность экипажей в 140 человек, что, вероятно, наиболее правильно, поскольку, кроме него самого, отца и дяди, на борту кораблей вполне могло еще находиться несколько человек не на «государственном балансе». Сравнивая личный состав Четвертого и Первого путешествий (до нас дошли только два полных списка), поражаешься повторению старых имен с Палоса и Ньеблы. Хотя некоторые недоброжелатели Колумба настаивали на том, что он не внушал доверия и был вынужден набирать на суда бродяг и преступников, несмотря на его непопулярность среди поселенцев Эспаньолы и потерю благосклонности при дворе, некоторое постоянство его команды в четвертом плавании доказывает, что его репутация все еще была высока в морских кругах Андалусии. Одним из контрастов между списками экипажа 1502 года и списками десятилетней давности является повышенное число грометов и эскудеро относительно опытных моряков: 56 к 43 (обычное соотношение составляло 3 к 4). Некоторым из этих грометов, как впоследствии выяснилось, когда они давали показания в суде, было всего лишь 12–13 лет. Немногим, если вообще кому-либо из грометов, было больше 18, и по крайней мере одному из эскудеро – 17. Сильные, активные и любящие приключения юноши становятся лучшими моряками в плавании, полном приключений и открытий, чем консервативные, ворчливые старые «ракушки», при условии, что рядом достаточно стариков, чтобы научить их искусству мореплавания. Это выяснили сотни мореплавателей после Колумба. Возможно, Адмирал знал об этом из опыта своих более ранних путешествий, возможно, такой выбор мальчиков был продиктован ограниченным бюджетом, но в любом случае ребята, выжившие в этом долгом и тяжелом плавании, получили неповторимый урок мужества.

Как оказалось, это был наиболее грамотно подготовленный флот для проведения исследований по сравнению с предыдущими. Адмирал часто заявлял, что предпочитает маленькие легкие каравеллы, такие как «Нинья», и три из четырех судов флота были приблизительно ее тоннажа или меньше. Между тем их размеры были достаточны для того, чтобы совершить кругосветное плавание, если был бы найден неуловимый пролив.

Флот собрался в Севильском порту, недалеко от Хиральды, откуда 3 апреля 1502 года под командованием аделантадо спустились вниз по Гвадалквивиру к Пуэбла-Вьеха, где был хороший пляж для подготовки корпусов. После того как донья были вычищены, швы проконопачены и покрыты черной смолой, все четыре каравеллы направились в Кадис. Там на флагманский борт поднялись Адмирал и двенадцатилетний Фернандо. Последовали последние мессы, исповеди, и «во имя Святой Троицы» флот отправился в плавание 9 мая 1502 года. Однако сильный юго-западный ветер вынудил флот остановиться на якорной стоянке в Ла-Калете под крепостью Санта-Каталина, охраняющей подходы к Кадису. Лишь только дождавшись перемены ветра, который задул с севера 11 мая, каравеллы вышли в море.