Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир

Противостояние Сатурна и Марса не принесло неприятных событий, счастливо предзнаменовав наступление нового, 1503 года. «Капитана», «Сантьяго», «Висканья» и подлатанная на побережье «Гальега», запасшись кукурузой, дровами и водой, вышли из Пуэрто-Гордо недалеко от будущего входа в Панамский канал 3 января 1503 года. Фернандо отмечал, что попутный ветер снова переменился на противоположный. Это произошло так быстро, что Адмирал назвал этот берег La Costa de los Contrastes[323], и, хотя и делает запись об установившейся хорошей погоде, добавляет, что «корабли непригодны для плавания, а люди безжизненны и апатичны». Так или иначе, флоту потребовалось три дня, чтобы преодолеть 60 миль. 6 января они бросили якорь у реки, которую Колумб назвал Белен (Вифлеем) в честь дня Богоявления Господня.

Из-за того что положение этой реки и Рио-Верагуа стало яблоком раздора между Панамой и Коста-Рикой в их длительном споре о границах, высказывалась масса сомнений относительно того, является ли нынешний Рио-Белен тем же самым, что и названный так Колумбом. По этой причине наша Гарвардская экспедиция взяла за правило исследовать все реки вдоль этой части Гольфо-де-лос-Москитос, чтобы точно идентифицировать «Вифлеемскую реку». Пережив несколько крайне тяжелых якорных стоянок, будучи один раз выброшенными прибоем на берег и пройдя пешком много миль по пляжам, заваленным по колено корягами, мы можем с уверенностью сообщить, что река, которая теперь называется Белен, идеально соответствует описанию Фернандо той, которую он обнаружил вместе с отцом.

На время исследования этого региона на предмет наличия золотых приисков Адмирал решил сделать Белен своего рода «штаб-квартирой», поскольку глубина доходила здесь до 7 футов, в отличие от более мелководного Рио-Верагуа в лиге дальше к западу. «Я с большим трудом пробрался внутрь бухты, – писал Колумб, – а на следующий день возвратилась буря. Если бы я оставался снаружи до этого времени, то уже никогда бы не смог перейти на другую сторону линии отмелей». «Капитана» и «Висканья» 9 января перешли отмельную границу, и их шлюпки тотчас же отправились вверх по реке для начала торговли. «Гальега» и «Сантьяго» пропустили прилив того дня и присоединились к первым двум судам 10-го числа. Сразу за отмелями Рио-Белен образует бассейн, глубина воды в котором сегодня превышает 3 сажени, и в нем достаточно места для двадцати или тридцати парусных судов, таких как адмиральские. Выше находится прямой глубокий участок реки длиной около 2 миль. Как нам рассказали местные лоцманы, шлюпки могут проплыть вверх по реке 10–11 миль, а индейские каноэ проникают гораздо дальше в высокогорье. Таким образом, место, выбранное Колумбом, стало идеальным для знакомства с Верагуа, и он решил здесь остаться по крайней мере до окончания сезона дождей (дождь лил здесь без остановки уже больше месяца).

Индейцы гуайми, чьи деревни находились в верховьях Белена и Верагуа, не отличались дружелюбием и склонностью к торговле. К счастью, переводчик (вероятно, из тех, кто разговаривал с испанцами в Чирики) предложил свои услуги и объяснил местным индейцам, что испанцы – хорошие люди. 12 января аделантадо отвел шлюпки всех каравелл на несколько миль вниз по побережью и поднялся по Рио-Верагуа к «штаб-квартире» касика, известного под именем Эль-Кибиана. Касик лично спустился вниз по течению на каноэ в сопровождении воинов на встречу с высокими гостями. «Перед началом встречи слуги касика, помня о его „величестве“ и опасаясь, что он уронит собственное достоинство, принесли камень с берега соседнего ручья, тщательно вымыли, высушили и почтительно подложили под королевское седалище. Как только мы сели, касик согласным кивком дал нам понять, что позволит исследовать его реки». На следующий день Кибиан нанес ответный визит на борту «Капитаны», где около часа беседовал с Адмиралом через переводчика и получил соответствующие подарки.

«Таким образом, в этом вопросе нам было очень легко и безопасно… – писал Фернандо. – Во вторник, 24 января, в Рио-де-Белен внезапно поднялся уровень воды, причем, прежде чем мы смогли подготовиться к этому или хотя бы пришвартоваться к берегу, ярость поднимающейся воды обрушилась на „Капитану“ с такой силой, что она порвала один из двух якорных канатов и „поехала“ на „Гальегу“, стоящую за кормой, снеся ее „бонавен-тур“. Корабли „затанцевали“ в дрейфе, рискуя разбиться друг об друга и подвергаясь опасности погибнуть обоими экипажами». Подобные наводнения весьма характерны для этого региона. Горы набирают столько влаги от пассатов, что земля обычно пропитывается водой и сильный дождь обращается паводком. Именно по этой причине золотые запасы Верагуа, богатство которых Колумб ничуть не преувеличивал, никогда успешно не эксплуатировались. Ибо, как сказал нам один старый старатель, как только кто-то пытается выстроить шлюзовую секцию для заводи, возникающий паводок «сносит работу ко всем чертям».