Жизнь, которая не стала моей

– Ни на чем я не зациклилась. И при чем тут – в кого я была влюблена в детстве?

– Что ж, думаю, пора тебе разобраться, чего именно ты хочешь, – заявила она. Такси остановилось у входа в терминал. – Лично я считаю, эти сны сбивают тебя с толку, Кейт. И если ты срочно не разберешься в своих чувствах, боюсь, как бы ты не потеряла то, что тебе удалось найти.

– То есть Дэна? – уточнила я, сдерживая злость. – Ты боишься, что я упущу Дэна?

– Нет, солнышко. Я боюсь, что ты потеряешь себя. Потеряешь все.

Она обняла меня на прощание, и я вернулась в такси и попросила отвезти меня обратно на Манхэттен. По дороге я поймала себя на мысли: существует ли риск потерять все, когда терять уже нечего?

Или все-таки есть? Что, если сны пытаются мне что-то сообщить, а я не слышу? Может, в них какая-то подсказка, скрытый ключ? Звучит безумно, однако нормального во всем этом вообще мало.

– Угол Бликер и Гроув, – услышала я собственный голос, когда такси въехало в темный туннель, соединяющий Квинс с центром. – Пожалуйста, – уже увереннее добавила я. – Отвезите меня на угол Бликер и Гроув.

Там в моих снах проходил концерт и Ханна играла на пианино. Сейчас я узнаю, есть ли на самом деле Долорес Кей и эта студия на третьем этаже дома номер 321 по Бликер-стрит. Если эта женщина существует, то возможно, мои сны не просто прекрасная и мучительная игра воображения. Если Долорес – реальный человек, то есть надежда, что и Ханна тоже.

Полчаса спустя водитель высадил меня на северо-восточном углу Гроув и Бликер. Я постояла, озираясь; сердце колотилось.

Я здесь ни разу не бывала, это точно. А если и проезжала мимо, то не успела бы разглядеть, что тут и как. Но все в точности соответствовало увиденному во сне. Вдалеке торчала какая-то синяя конструкция. На противоположной стороне в перестроенном здании – магазин и химчистка. И белые скамьи перед кафе на углу, которые я тоже видела во сне. И на том самом месте – дом 321, узкое здание с высоким сводчатым подъездом. Я ринулась к нему, прочла вывески на двери: налоговый консультант, парикмахерская, импорт/экспорт, рекламное агентство. Ни Долорес Кей, ни музыкальной студии.

Это еще ничего не значит, подбодрила я себя. Может быть, она там, просто снаружи нет вывески.

С бьющимся сердцем я отворила дверь – она не была заперта – и, перепрыгивая через ступеньку, взбежала на третий этаж. Свернула налево, как в тот раз, с Патриком и Ханной, влетела в первую дверь по правую руку, ведь это должно быть тут…

Но внутри оказалась не студия, а салон-парикмахерская. Паркетный пол, балки на потолке – но с них свешивались лимонного оттенка абажуры. Когда я вошла, тяжело дыша, то регистраторша даже перестала жевать резинку и вытаращилась на меня как на чокнутую.

– Мэм, – врастяжку произнесла она, окинув меня взглядом, – вам что-нибудь нужно?

– Здесь нет пианино, – тупо ответила я.

– Мэ-эм? – повторила регистраторша. Парикмахеры и две клиентки в креслах обернулись и тоже уставились на меня. – Желаете подстричься?

– Нет, – выговорила я. Поморгала, попыталась взять себя в руки. Нет никакой Долорес Кей. Нет никакой студии. Ханны не существует. А ты – ты дура. – Спа… спасибо, – пролепетала я, пытаясь заглушить этот внутренний голос. Попятилась и поскорее вышла.

Я сбежала по лестнице и выскочила на улицу, жадно хватая воздух ртом. Мне казалось, я вот-вот отключусь, – асфальт опасно покосился у меня под ногами. Но тут чья-то рука взяла меня под локоть. Я увидела встревоженную девочку-подростка.

– Вам помочь? – спросила она.

– Н-нет, – пробормотала я не слишком-то убедительно. И, вконец смутившись, отвернулась от этой доброй девочки и пошла по Бликер-стрит на юг, в сторону 7-й авеню. Голова сильно кружилась.

Прошло несколько минут, прежде чем я пришла в себя и присела на автобусной остановке, чтобы собрать себя из кусков. Я никак не могла понять, почему какие-то элементы снов соответствуют реальности – так, я в точности угадала, как выглядит снаружи каждое здание на углу Бликер, – но самое важное не совпадает. К чему, спрашивается, мне приснился тополь под окном нашей старой квартиры, если в ней давно живет другая супружеская пара? Зачем мне было дано во всех подробностях увидеть студию Долорес Кей, если на ее месте располагается парикмахерская?

Правда ли, что девочка по имени Ханна существует? А как иначе я могла увидеть ее лицо в окне свадебного салона? В противном случае объяснение одно – безумие.

Тут я сообразила, что Долорес Кей может оказаться реальным человеком, пусть я и не нашла ее студию. А ее существование повышает вероятность и существования Ханны. Я достала айфон – сердце снова застучало – и ввела в поисковую строку «Долорес Кей». Гугл выдал несколько результатов, но, когда я просмотрела их, надежда померкла. Несколько некрологов Долорес Кей из Айовы, Пенсильвании и Висконсина, но женщины на фотографиях не были похожи на ту, которую я видела во сне. В «Фейсбуке» тоже нашлось несколько тезок, но лица их опять-таки оказались мне незнакомы.