Жизнь Ленина. Том 2

Ленин создал благоприятные условия для сталинского антитроцкизма. «Партия больна,— писал он в брошюре «Кризис партии» в январе 1921 года²⁰³.— Партию треплет лихорадка... Надо иметь мужество смотреть прямо в лицо горькой истине». Он обвинял Троцкого в фракционной деятельности. Это в устах Ленина звучало гораздо хуже, чем прежние его слова об ошибках Троцкого в вопросе о профсоюзах. Одно дело — предлагать ошибочные тезисы. Совсем другое дело — «создание фракции на ошибочной платформе». Именно так, по словам Ленина, поступил Троцкий.

Вместо того, чтобы ограничиться внутрипартийной дискуссией, он вынес борьбу за пределы ЦК, выступив 25 декабря 1920 года на VIII съезде Советов с «брошюрой-платформой» «Роль и задачи профсоюзов». Развернулась дискуссия перед тысячами партийных работников: «Зиновьев и Ленин, с одной стороны, Троцкий и Бухарин, с другой».

Ленин напомнил о дискуссии 30 декабря, во время которой он сказал: «У нас государство на деле не рабочее, а рабоче-крестьянское». В ответ на это Бухарин сразу воскликнул: «Какое?» «Читая теперь отчет о дискуссии,— пишет Ленин в брошюре о партийном кризисе,— я вижу, что я был неправ, а тов. Бухарин прав. Мне надо было сказать: «Рабочее государство есть абстракция. А на деле мы имеем рабочее государство, во-1-х, с той особенностью, что в стране преобладает не рабочее, а крестьянское население; и, во-2х, рабочее государство с бюрократическим извращением».

Отдав Бухарину должное в том отношении, что рабочие действительно нуждаются в защите от крестьянского большинства и от бюрократов, Ленин обрушился на довод Бухарина о необходимости профсоюзных кандидатур в соответствующие «главки и центры»: «Это — полный разрыв с коммунизмом и переход на позиции синдикализма. Это, по сути дела, повторение Шляпниковского лозунга «осоюзить государство»; это — передача аппарата BGHX, по частям, в руки соответственных профсоюзов».

«Коммунизм говорит: авангард пролетариата, коммунистическая партия, руководит беспартийной массой рабочих, просвещая, подготовляя, обучая, воспитывая эту массу («школа» коммунизма), сначала рабочих, а затем и крестьян, для того, чтобы она могла придти и пришла к сосредоточению в своих руках управления всем народным хозяйством».

«Синдикализм передает массе беспартийных рабочих, разбитых по производствам, управление отраслями промышленности («главки и центры»), уничтожая тем самым необходимость в партии, не ведя длительной работы ни по воспитанию масс, ни по сосредоточению на деле управления в их руках всем народным хозяйством».

Ленин, как видно, санкционировал синдикализм, но откладывал его до того времени, когда рабочий класс будет в достаточной мере подготовлен.

Ленин пытался утихомирить разошедшихся товарищей. Бухарин, писал он, «договорился до ошибки, во сто раз более крупной, чем все ошибки Троцкого, взятые вместе. Как мог Бухарин договориться до этого разрыва с коммунизмом? Мы знаем всю мягкость тов. Бухарина, одно из свойств, за которое его так любят и не могут не любить. Мы знаем, что его не раз звали в шутку: «мягкий воск». Оказывается, на этом «мягком воске» может писать что угодно любой «беспринципный» человек, любой «демагог». Это, взятые в кавычки, резкие выражения употребил и имел право употребить тов. Каменев на дискуссии 17 января. Но ни Каменеву, ни кому другому, конечно, не придет в голову объяснять происшедшее беспринципной демагогией, сводить все к ней». Ленин предложил всем заблудшим идеологическим овечкам раскаяться, «признать ошибку, исправить ее и перевернуть данную страничку истории РКП». В особенности этот совет относился к Бухарину, ибо «в то время, как мы понемногу вбираем в себя то, что было здорового в «демократической» «Рабочей оппозиции», Бухарину приходится хвататься за нездоровое».

Ленин пытался обласкать всех. Даже Сапронов и Осинский — «по-моему, высокоценные работники...» «До сих пор нашей платформой было: не надо защищать крайностей бюрократии, надо исправлять... Теперь к нашей платформе прибавилось: надо бороться с

идейным разбродом и с теми нездоровыми элементами оппозиции, которые договариваются до отречения от всякой «милитаризации хозяйства» до отречения не только от «метода назначенства», который практиковался до сих пор преимущественно, но и от всякого «назначенства», т. е. в конце концов от руководящей роли партии по отношению к массе беспартийных». Ленин настаивал на том, что ключевые посты должны остаться в руках партийных «назначенцев».

Последний абзац брошюры Ленина содержит предостережение и призыв: «Болезнью нашей партии, несомненно, постараются воспользоваться и капиталисты Антанты для нового нашествия, и эсеры для устройства заговоров и восстаний. Нам это не страшно, ибо мы сплотимся все, как один, не боясь признать болезни, но сознавая, что она требует от всех большей дисциплины, большей выдержки, большей твердости на каждом посту».