Жизнь мага. Алистер Кроули

Поскольку Кроули никогда не состоял на службе, которая приносила бы ему доход, он вынужден был как-то изворачиваться, будучи неспособным, даже при всём желании, заняться поисками работы. Искать работу ему мешала гордость, впрочем, неизвестно, посещала ли его когда-нибудь в принципе идея устроиться на службу.

Великие религиозные лидеры, подобные ему, никогда не превращались в банковских клерков, школьных учителей или владельцев магазинов. Они проповедовали толпам и получали подаяние. Неудивительно, что подарки, денежные пожертвования и членские взносы членов А.˙.А.˙., а позднее ОТО стали теперь главным источником его доходов.

Когда Кроули понял, что ему грозит нищета, его охватило невероятное беспокойство: страх отсутствия денег будет преследовать его отныне всю оставшуюся жизнь, хотя признаваться в этом он будет неохотно. Ведь ему необходимо было поддерживать имидж мага. А подобно тому как религиозные лидеры никогда не работают, они так же никогда не дают выхода своим эмоциям.

Один из способов, которым Кроули воспользовался для решения своих финансовых проблем, был мучителен для него. 5 мая 1914 года он официально передал право собственности на Болескин обществу Mysteria Mystica Maxima, чтобы у «Национального Гроссмейстера имелась летняя резиденция в Шотландских горах». Само собой разумеется, что Гроссмейстером был сам Кроули, но это всё же означало, что он перестал быть собственником Болескина, дома, которому, по его словам, он отдал особую частицу своей души. Однако он был освобождён от долговых обязательств размером в 900 фунтов, которые I прилагались к поместью.

Весь июль Кроули в одиночку занимался скалолазанием в Альпах. Он пытался укрепить свои дряблые мускулы, а также физически и морально подготовить себя к очередному гималайскому восхождению, которое планировал на альпинистский сезон 1915 года. Его волновал также вопрос о том, кто смог бы оплатить эту экспедицию. Однако все планы рухнули сами собой, когда 4 августа Британия и Германия объявили друг другу войну.

Кроули немедленно вернулся в Британию через Париж. Его обуревали мысли и надежды, что он может понадобиться Британии в трудный для неё час. Он знал, что для военной службы он слишком стар и нездоров, поскольку недавно пережил приступ флебита, поразившего его левую ногу, однако он верил, что стране понадобится его ум. То, что на первый взгляд кажется самонадеянностью, на самом деле имело под собой основания. Кроули обладал острым умом и был, в конце концов, выпускником Кембриджского университета. Кроме того, он свободно говорил по-французски и хорошо знал немецкий, много путешествовал по Европе, а благодаря своим магическим занятиям разбирался в кодах и шифрах. С другой стороны, он был известным оригиналом, поэтому к нему могли относиться как к переменчивой натуре, а следовательно, считать слишком ненадёжным для участия в секретных военных делах.

В течение нескольких месяцев он пытался предлагать свои услуги государству. Не сохранилось никаких официальных документов — или они всё ещё недоступны ввиду действия британского Закона о строгой секретности, — подтверждающих заявления Кроули о том, что он искал тогда государственную службу, но нет никаких оснований сомневаться в правдивости его слов. У него были для этого соответствующие связи. Будучи в Москве со своей женской музыкальной труппой, Кроули познакомился и подружился с Михаилом Ликиардопулосом, более известным под своим прозвищем Лики, который был греком и секретарём московского Художественного театра. Тот представил Кроули Р.-Х. Брюсу Локкарту, главному британскому секретному агенту, который впоследствии во время Первой мировой войны использовал Лики в качестве лавы отдела британской пропаганды в Москве. Весьма вероятно, что Кроули приводил Локкарта на одно из представлений «The Ragged Ragtime Girls»: шпион был стен как частый посетитель «Аквариума». Следует заметить, что Брюс Локкарт и сам очень интересовался оккультизмом. Кроме того, Эверард Филдинг, который работал в Управлении цензуры, имел возможность посодействовать Кроули. Тем не менее попытки Кроули ничем не увенчались, хотя на этот раз, возможно, и не по причине его сомнительной репутации, а просто потому, что блестящих умов, желающих служить британскому пра-вительству, было в избытке, и Кроули оказался одним из последних в списке претендентов.

Он был раздосадован отказом. Привыкший критиковать Британию с её средним классом, лицемерием, шовинизмом и ограниченностью, Кроули вдруг обнаружил себя отвергнутым и самой страной, и всем, что за ней стояло. Ему необходимо было уехать. Здесь он начинал задыхаться, как это всегда с ним и происходило. 24 октября 1914 года он сел на пароход «Лузитания», направлявшийся в Нью-Йорк. С собой он прихватил пятьдесят фунтов наличными, несколько магических книг и масонских хартий, несколько рекомендательных писем, одежду и высокие надежды. Он собирался провести там две недели и положить начало возрождению оккультизма в Новом Свете. На самом деле он остался в Соединённых Штатах на пять лет.